Каким-то образом я успеваю поработать на трёх работах, посидеть в диссертационном совете, отчитать пары и накормить мужчину сибасом с грибами и рисом. Только я собой возгордилась, как в качестве челлинджа Мироздание предложило работу под порядковым номером четыре. Как следствие, я не очень успеваю бывать здесь, но это не значит, что мне нечего сказать или у меня всё плохо.
Шла я учить первый курс, начитавшись ужасов про наборы журфака МГУ, и внутренне уже готовилась писать плохое и ругать загнивающее российское образование. Слава всевышнему, ничего плохого написать так и не пришлось. Ни в коем случае не оправдываю систему ЕГЭ, и вообще тесты для гуманитарных вузов - это смерть-смерть-смерть, но у страха глаза велики, это факт. Группа в среднем с 80-90 баллами ко мне пришла, и имею сказать, что никаких 8 или даже 3 ошибок в диктанте они не делают, грамотные, эрудированные ребята, вполне заслуживают своих оценок. Сочинения тоже умеют писать, но это, конечно, ненадолго, скоро у нас школота непременно разучится излагать на бумаге, нечего тут и говорить. Но всё-таки держится школа ещё, из последних сил, но держится.
Про Инорана
Сейчас вот осознала, что делаю это впервые - пишу про Инорана, то есть. Не то чтобы мне никогда не хотелось про него что-нибудь сказать, совсем напротив, просто для меня он всегда был личностью крайне неоднозначной и какой-то такой на периферии зрения, что ли. Неуловимой и не разлагаемой на буквы. Он странный. Большая часть его музыки мне никогда не нравилась так сильно, как нравилась, например, Сугина или Рюичина, но то, что нравилось - просто застревало во мне намертво. Несмотря на все его эксперименты, которые вроде как должны были быть разными, раз они эксперименты, вся его сольная музыка очень гармонично сливается для меня в одну неразрывную прямую без каких бы то ни было зигзагов и вихляний. Везде как будто чувствуется его спокойный тон рассказчика. Разумеется, ничего нового в мире музыки он не сказал и не мог бы сказать, и в то же время в Иноране есть то, чего нет у 99% молодых японских исполнителей - чёткая авторская позиция и индивидуалистский подход к творчеству. С последним в Японии всегда были проблемы, но не такие серьёзные, как принято считать. Думаю, в востоковедческой среде в этом плане как нельзя безобразнее проявляется европоцентризм, и на полном серьёзе звучат фразы типа: "В Японии не было личности до того, как европейцы им показали, что это вообще такое". Ну-ну. Бедная Япония, вся такая безличностная прозябала посреди синих морей. Больше всего, пожалуй, мне милее то, как гармонично Ино сочетает традиционные японские инструменты и фольклорное звучание в принципе со своей странненькой альтернативой. У него никогда не получается какой-то надуманной вульгарщины, какая порой рождается из подобных соединений стилей и жанров, слушаешь и внутренне соглашаешься с ним - да, здесь это было нужно. Явилось как естественное продолжение вот этой мысли. Потом, спустя какое-то время, наслушавшись всякого, начинаешь и в Луна Си видеть вот этого Инорана. Понимаешь, что и там звучит всё тот же спокойный, размеренный голос.
Tsuya (艶 - многозначное понятие, может означать как "блеск" в прямом смысле, например, блеск водной глади на солнце, глянцевитое сияние отполированного дерева, так и в переносном - очарование, привлекательность.
Про Рюичи
В то же время Рюичи могу слушать практически любого и любого года разлива из-за другого его качества как личности - потрясающей витальности. И техника, и данные от природы (чёрт его знает вообще, почему кто-то там наверху решает одному дать сверх меры, а другому не дать ничего, да ещё поместить в человека непреодолимый зуд - петь-петь-петь, ну или не петь - не петь - не петь), всё это конечно очень хорошо. Однако больше всего приятности мне доставляет это его вечное подспудное движение вверх, во многом продиктованное и его тесситурой, и в принципе диапазоном хе-хе. Это чувство похоже на то, что испытываешь в пятницу вечером перед предстоящими выходными. Или когда смотришь на любимую группу в юной юности, и знаешь, что потом они поднимутся и всё будет хорошо. Его можно описать как "впереди ещё много классного". Он вынимает из себя этот объёмный звук, и ты чувствуешь, как у него внутри ещё много его, что у него есть силы, есть желание. От этого топать по жизни становится чуток полегче.
Лично от меня: в каком-то смысле эта баллада - некая квинтэссенция того, что Ацуши наработал по одной из своих самых любимых тем, т.е. теме сна и сновидений. Теперь кажется, что дальше уже некуда, это даже не его классика, а классика японской литературы, таким огромным ворохом ассоциаций отзываются все эти клише. В то же время нашлось в этой песне что-то очень успокаивающе-родное, бактиковское. Хотя если рассматривать "Юмедзи" как часть альбома, то она всё ещё что-то новое для меня, несколько не прижившееся, как не успевшая пригреться на теле одежда ранним утром.
Konya anata no moto e hashiru Kitto mada minu yume no tochuu Konya arashi no naka de hashiru Ima mo samayou yume no tochuu
Naiteiru no wa daare? Tamashii yo saa tonde
Makkurayami no naka honoo wa yureteiru Makkurayami no uchuu omae wo dakishimeru
Yumeji wo tadoru anata no yume e
Moeru moete moyashite tsukiru Yureru yurete yurameki kieru Konya anata no moto e hashiru Kitto mada minu yume no tochuu
Saigo ni mou ichido Tamashii yo saa tonde
Makkurayami no naka honoo wa yureteiru Makkurayami no uchuu omae wo dakishimeru
Yumeji wo tadoru anata no yume e
Aa koishikute aa kurutteyuku Aa koishikute aa kurutteyuku Aa koishikute aa kurutte... Aa... перевод на русский и комментарии Дорога сна 1
Текст: Сакурай Ацуши Музыка: Хошино Хидэхико
Этой ночью я бегу к самому твоему началу, Без сомнений - по дороге ещё не увиденного сна. Этой ночью я бегу сквозь самое сердце бури 2. Я до сих пор скитаюсь по дорогам грёз.
Кто это плачет? Душа, ну давай же, лети!
В кромешной тьме, в самой её глубине, пламя дрожит и колышется 3. В кромешной тьме космоса я обнимаю тебя.
По дороге сна я иду в твои грёзы.
Горю, сгорая и тебя заставляя гореть, я иссякаю. Пламя моё дрожит и, мерцая, тебя заставляя дрожать - гаснет. Этой ночью я бегу к самому твоему началу, Без сомнений - по дороге ещё не увиденного сна.
Напоследок, ещё один раз - Душа, ну давай же, лети!
В кромешной тьме, в самой её глубине, пламя дрожит и колышется. В кромешной тьме космоса я обнимаю тебя.
По дороге сна я иду в твои грёзы.
Аа, любя и тоскуя, аа, я схожу с ума. Аа, любя и тоскуя, аа, я схожу с ума. Аа, любя и тоскуя, аа, я схожу с... Аа...
1. 夢路 (yumeji) - поэт. "дорога сна". В русской традиции эту идиому принято переводить именно таким образом, так что не вижу смысла экспериментировать, тем более, что это не больше не меньше - буквальный перевод кандзи. Концепция путешествий во сне, скитаний души в то время, когда тело в покое и недвижимо, даже возникновения проекции человека в другом месте, пока сам он спит, существует в Японии с древних времён и является одной из самых излюбленных тем в литературе. К теме дороги сна обращалось множество авторов, начиная с Мурасаки Сикибу и заканчивая Харуки Мураками. Нет смысла даже пытаться сказать всё самое главное по этой интереснейшей теме, однако что-то всё-таки сказать придётся. Во-первых, истории о путешествиях во сне в подавляющем большинстве случаев трагичны или связаны с тёмной стороной человеческой натуры. Душа-дух-мистические опыты и переживания - это очень тесный ряд для японцев, в нём даже трудно поставить запятые, это как одна сплошная линия. Нередко душа покидает тело, чтобы обернуться злым духом и отомстить ("Гэндзи", Дама с Шестой линии) обидчику, до которого человек не может добраться наяву. Порой душа ищет в царстве сна возлюбленного (умершего или опять же находящегося на непреодолимом для тела расстоянии). Очень распространены истории о том, как душа заблудилась и не вернулась в тело к сроку, т.е. чаще всего к рассвету, к рассвету третьего дня и т.д. Если душа не смогла найти дорогу назад, то пламя телесной жизни гаснет, и человек сначала заболевает, а потом умирает. (Посему предлагаю взглянуть на текст Ацуши и с такого ракурса). Уэда Акинари написал известнейшую новеллу "Встреча в праздник хризантем", по сюжету которой самурай, обещавший своему другу навестить его на праздник, оказался под арестом и не смог сдержать слово - при жизни. Верный своему обещанию, он сделал себе харакири, его душа преодолела путь в тысячу ри и встретилась с другом. Сон и смерть теснейшим образом связаны в этой концепции. Порой, чтобы душа смогла отделиться от тела и отправиться по дороге иного мира, одного сна недостаточно. Она должна совершить невероятное усилие, почувствовать чудовищную боль, злость, тоску или любовь, чтобы вырваться из тела.
2. Здесь и далее Ацуши употребляет конструкцию с кандзи 中 (naka) - "середина", "глубина", "сердце", "самая суть". Переведено это может быть, как видите, массой способов. Я просто хотела обратить ваше внимание на то, что Ацуши явно сознательно делает упор на этом образе - образе некой сердцевины. Сердцевины мрака, сердцевины сути или истины, глубины того мира, в который погружается лирический герой.
3. На самом деле здесь и далее Ацуши употребляет формы одного и того же глагола 揺れる (yureru), который опять же может быть переведён массой способов - "качаться", "колыхаться", "дрожать", "мерцать", "вибрировать" и проч. Я не люблю этого делать, но порой приходится переводить несколькими русскими лексемами одну японскую, чтобы попытаться показать весь объём понятия и не слишком покалечить текст.
Лично от меня: Арису посоветовала мне взяться за "Космос", и это было хорошей идеей. Я приняла эту песню не сразу, но постепенно обнаружила в ней необъяснимую прелесть. Надо ли говорить, что после работы с переводом я полюбила её только сильнее? Как и всегда, я всеми силами старалась избежать упоминания рода там, где он никак не обозначен в оригинале, но всему есть предел и уродовать русские предложения я не стала, тем более, что контекст вполне позволяет проставить глагольные окончания таким образом. Это удивительная песня в том смысле, что она одновременно и очень коллективная, хоровая, наполненная неким разделённым многими сердцами чувством, широкая, что ли, и в то же время очень, очень интимная. Грамматика кое-где делает её бесполой, как и положено японской грамматике, но за счёт каких-то маленьких маячков, местоимений в нужном месте "Космос" - это от мужчины к женщине, не больше и не меньше.
Boku wo kuruwasete hoshii chiisa na tenohira ni wa Eien no you na sekai Naze ni bokutachi wa ikiru kurayami hashiru you ni Ai sae miushinau
Kanjiru kai boku no koe kanjiteru sore wa ai
Kosumosu ga sakimidareru kono sekai no hate ni Chi ni mamireta ai dake ga soko ni aru Mieru kai kodomotachi yo uta utai nagara Kimi ni niteru ai dake ga soko ni aru
Muikame no asa ni deatta shiro hebi ga miru yume wa Subete kieta sekai
Kanjiru kai boku no koe kanjiteru sore ga ai
Kosumosu ga sakimidareru kono sekai no hate ni Chi ni mamireta ai dake ga soko ni aru Mieru kai kodomotachi yo uta utai nagara Kimi ni niteru ai dake ga soko ni aru
Kosumosu ga sakimidareru kono sekai no hate ni Chi ni mamireta ai dake ga soko ni aru Mieru kai kodomotachi yo uta utai nagara Kimi ni niteru ai dake wa soko ni aru
Хочу, чтобы ты свела меня с ума. На твоей маленькой ладони - мир. Он кажется вечностью. Для чего мы живём, Словно бежим во мраке, теряя из виду даже любовь?
Чувствуешь ли ты мой голос? Я чувствую. Это - любовь.
Космос 1 пышно цветёт - до самого края этого мира. Любовь, обагрённая кровью - это всё, что здесь есть. Видишь, дети поют песню? Любовь, похожая на тебя 2 - это всё, что здесь есть.
На утро шестого дня я повстречал белую змею 3, ей снился сон, в котором весь мир исчез.
Чувствуешь ли ты мой голос? Я чувствую. Это - любовь.
Космеи пышно цветут - до самого края этого мира. Любовь, обагрённая кровью - это всё, что здесь есть. Видишь, дети поют песню? Любовь, похожая на тебя - это всё, что здесь есть.
Космос пышно цветёт - до самого края этого мира. Любовь, обагрённая кровью - это всё, что здесь есть. Видишь, дети поют песню? Любовь, похожая на тебя - это всё, что здесь есть.
1. Искусная игра слов. Ацуши использует английское слово "Сosmos", которое может означать и "космос, Вселенную", и "цветы космеи", что будет записываться и читаться точно так же. Таким образом, это и космос, который цветёт галактиками и туманностями, переливается всеми цветами, пульсирует жизнью, и поле буйно разросшихся космей. (В разных куплетах я нарочно даю разный перевод - "космос" и "космеи"). В Японии есть места, где космея занимает огромные территории, пёстрым ковром покрывая буквально целые гектары земли. Например, в городе Йошими проводится фестиваль космеи, там общая площадь цветочного поля составляет 6,8 га. Это очень известное место в стране (и не единственное, где космея растёт так массово), возможно, это сыграло роль в выборе образа, который использовал Ацуши. Космея символизирует искренность, чистоту, преданность и теплоту сердца. Космеи часто растут в святых местах, на территории храмов. Вот космеи знаменитого монастыря Хання-дзи в Наре.
2. Kimi ni niteru ai (君に似てる 愛 - "любовь, похожая на тебя", "любовь, подобная тебе, такая, как ты". Очень красивый оборот, который, пожалуй, теряет большую часть своей прелести при переводе. В русском мы обычно не сравниваем чувство с конкретным человеком, но японский язык позволяет сделать это очень образно и изящно.
3. Белая змея (слово записано катаканой) отсылает нас к целому пласту японской символики. Невозможно сказать наверняка, что Ацуши имел в виду, однако контекст позволяет судить кое о чём. Белая змея в Японии имеет прямое отношение к сфере сакрального, божественного. Некоторые синтоистские божества появляются верхом на белом змее, порой белую змею отправляют к людям как посланницу, предзнаменование. Белая змея - хранитель безопасности и благополучия, её изображения можно увидеть возле старых японских домов. Существует также известнейшая "Легенда о белой змее", по сюжету которой змея превращается в прекрасную женщину. Легенда пережила множество адаптаций и является одним из излюбленных сюжетов японского театра. Тем не менее, нужно помнить, что это китайская легенда и к синтоизму и исконно японскому пласту символики отношения не имеет. Здесь белую змею следует трактовать скорее как символ божественного, символ мудрости демиургов. Возможно, в этом образе присутствуют и отсылки в буддизму, ведь змея видит сон о мире, который полностью исчез, стал ничем. Немаловажно, что лирический герой встречает змею на утро шестого дня. Змея является шестым знаком китайского гороскопа, час змеи приходится как раз на утро (9-11 часов). Т.е. речь идёт как раз о движении небесных светил или о движении героя меж ними.
PS: Если вдруг кому-то надо, а он и не знал, оригинал текста исправлен и выверен.
В качестве сомнительной компенсации за июль, больше всего похожий на зиму в Шотландии, дядя наверху решил одарить нас жаркими деньками в августе. Да так одарил, что народ сидит с языком на плечо под кондиционерами и ловит ангину. У азиатов свой взгляд на борьбу с жарой. В каждом доме меня угощают одной из многочисленных разновидностей че - че дау до (вьет. chè đậu đỏ, напитком из сладкой красной фасоли. Фасоль варится таким образом, что часть шкурок пришкваривается ко дну посуды. Бобовые дают тёмный, мутноватый навар с характерным запахом жженого и сладкого. После приготовления че разливают по чашкам, не дожидаясь, пока остынет или же холодным с добавлением фигурного мармелада, льда, сухофруктов, рисовых комочков и прочих вкусностей. Последний вариант - скорее десерт, а первый - острая необходимость. Именно такой напиток как нельзя лучше утоляет жажду и помогает телу охладиться.
У корейцев есть свой ответ че - суннюн (кор. 숭늉. Суннюн получают из уже "отработанного" риса, которому прямая дорога в место для отходов. После того, как вода с рисом уже выкипела, на дне кастрюли образуется характерная тёмная корочка - нурунджи. Рис, который подают для трапезы, выгребают, а корочка остаётся. Её-то и заливают водой и дают покипеть до тех пор, пока не получится мутный отвар с лёгким привкусом горелого. Обычно суннюн подают после основной еды, особенно он хорош в жаркое время года, так как моментально утоляет жажду и очень полезен для пищеварения. Мой мужчина хорошо помнит о том, как суннюн готовила его бабушка, объясняя это тем, что рис никогда нельзя выбрасывать, да и продуктов особенно не было. Собственно, это и есть причины появления суннюна изначально, поскольку изобрёлся он очень давно и, конечно, в крестьянской среде. Теперь суннюн подают в хороших корейских ресторанах как отдельное блюдо за неплохие такие деньги. Видела бы это его бабушка.
ууу, заросли карельского верескаИ всё вернулось ко мне в одно мгновение - и тяжёлые тучи в небе, похожие на скомканное одеяло, и все эти поеденные плесенью чудные заборы и мостики, и лай гончей, рассекающей грудью вереск. Всё было как надо. Чуть больше трёх дней полного штиля в душе. По ночам там такая тишина и темнота, что выйдешь к озеру, посидишь на сходнях или на веранде, замёрзнешь, и очень хочется в постель к любимому мужчине. Ну, может, чаю ещё. И всё. Ни одной дельной мысли в голове. Вернее, ни одной лишней.
Поехали на водопад Kiwas, а там столько классных мостиков, что я сразу к ним и пошла. Тем более, что водопад фотографировать я всё равно не умею.
А в заповеднике вот такой сюр стоит. Что собой изображает - совершенно не ясно, вроде бы остальное более или менее цивильно выглядит. Собственно, в этот момент Русью пахнет особенно сильно, внезапные бесхозные домища, чьи они были, зачем они были, и почему рядом валяется новый топор - ничего не ясно.
Далее на дереве обнаружилась вот такая фигурка. Опять же чьё это и как это - остаётся только гадать. То ли нео-славяне, прости Господи за сквернословие, постарались, то ли дети не донесли поделку до краеведческого музея. Но посреди карельского леса вот такая крипота выглядит довольно пугающе.
А озёра по дороге на Суоярви выглядят вот так. Холоднющие, тёмные, вот и лодочка наша потерялась посреди этой водной глади.
намного больше С запозданием сделаю ремарку, что в своих обзорах я не стремлюсь рассказать обо всех традиционных костюмах той или иной страны. Напротив, я выбираю один - самый распространённый в наши дни или наиболее характерный. Для Кореи таким костюмом является ханбок (в Северной Корее он носит название чосонот). Современные исследователи более или менее сходятся во мнении, что ханбок ведёт своё начало от одежды северносибирских кочевников. О том, что у североазиатских кочевников были костюмы, сходные по своим конструктивным формам, свидетельствует, например, захоронение хунну в Ноин-Ула (Монголия). Самые древние изображения ханбока относятся к стенной росписи третьего века до н.э. в Когурё.
Конструкция ханбока отражала нужды народа, ведущего кочевой образ жизни, и почти не менялась с течением веков. Его особенности - это довольно простой, широкий крой, штаны, удобные для верховой езды и сидения на полу, конструкция, позволяющая сохранить тепло в холодное время года и в то же время не стесняющая движения. Ханбок, в отличие от китайских традиционных халатов, кимоно и вьетнамского костюма ао зай не является цельнокроеным костюмом, а разделяется на плечевую и поясную часть. Женский ханбок состоит из блузки чогори, рубашки или жакета и длинной юбки в пол чхима. В состав мужского костюма входит чогори и свободные прямые штаны паджи. Чогори по своей конструкции является ближайшим родственником кимоно и китайских традиционных халатов, имеет T-образный крой, широкие рукава, воротник-стойку средней высоты. Мужские чогори практически не менялись с течением времени, а женские становились короче. Стоит отметить, что женская одежда вообще куда менее консервативна, часто меняется в угоду удобству, детали и дизайн переосмысляются сообразно моде и представлениям о красоте. Для чогори обязательны ленты-завязки - корым, обычно яркого цвета. Юбка чхима носится вместе с нижней юбкой сокчхима, должна быть пышной и, что называется, "стоять колом". Раньше сокчхима имела ту же конструкцию, что и западные нижние юбки с лифом, затем их стали делать без лямок.
Иногда чхима плиссируют.
Вместе с ханбоком носят также куртку чокки и жакет магоджа, появившиеся в конце эпохи Чосон (19 век), что откровенно говоря, очень поздно, тем не менее, эти элементы костюма были признаны частью национальной корейской одежды. Магоджа имеет маньчжурское происхождение, мужские жакеты длиннее женских, ряд пуговиц располагается справа, у женщин - слева. Вместе с ханбоком обязательно надевают белые носки посон, которые имеют множество разновидностей (мужские, женские, "старческие", детские, с подкладкой, без подкладки, стёганые зимние, нижние однослойные и пр.). Обувь предполагается самая разнообразная, чаще это туфли, например, комусин.
Комусин
Нижняя юбка сокчхима, носки посон, комусин.
Ранее знатные и богатые корейцы носили ханбоки, изготовленные из рами в тёплые месяцы, в остальное время использовали костюмы из плотного крашеного шёлка. Простолюдины носили ханбоки из хлопка. Ханбок, естественно, являлся маркером социального статуса владельца. Простолюдины не имели права носить белые ханбоки, тёмно-синие чхима носили женщины, родившие по меньшей мере одного сына. Яркие, насыщенные цвета считались и считаются подходящими для женщин и детей, более тёмные и насыщенные - для мужчин. Корейцы, как и представители других азиатских стран, любят контрастные сочетания ярких цветов, которые на взгляд европейца кажутся слишком вычурными и неподходящими друг другу. Часты такие сочетания: ярко-голубой и малиновый, салатовый и розовый, жёлтый и розовый и проч.
Белый цвет - только для знати.
Одно из самых распространённых цветовых сочетаний.
Как и японское кимоно, ханбок имеет множество разновидностей сообразно случаю - повседневный, для торжеств, свадебный, школьный и проч. Ханбок занимает несколько иное место в современной культуре, нежели кимоно или вьетнамский ао зай. Трудно представить, что жена президента крупной компании появится на корпоративе в ханбоке, тем не менее, ханбок - это живая, функционирующая одежда. Её можно увидеть в действии не только на традиционных праздниках и во время выступления студенческих ансамблей.
Процесс надевания ханбока не так сложен, как в случае с кимоно, тем не менее, тоже требует знаний и опыта.
Лично от меня: На самом деле мне плохо верится, что я в принципе взялась за этот текст, ибо с самого начала видела мало смысла в самом переводе. Так что честно и откровенно говоря, это скорее не перевод, а комментарий с переводом, как ни парадоксально. Комментарий к некоторому пласту лирики Ацуши в целом, скажем так, а попутно и другие соображения чисто филологического характера. Во-первых, скажу, что пока что не увидела у Сакурая более классического текста в плане языка. Может быть, ещё "Kalavinka" может соперничать с ним в этой невнятной номинации. Чем выше японский текст по стилю, тем больше в нём китайского, и я говорю не только о количестве кандзи, но и о самом способе организации лирики. Даже людям, незнакомым с языком, советую пристально вглядеться в японский текст. Это не слова в европейском понимании, это знаки, картинки, если хотите, подвешенные в воздухе образы, чистые образы, максимально свободные от груза грамматики, которым обременены европейские языки. Читая перевод, следует всегда держать в уме так обидно ускользающую мысль - это не "подсолнухи", не "подсолнухам", не "подсолнухов", и даже не "подсолнухИ". Это идея подсолнуха. Идея гортензии. Идея лунного света, вброшенная автором и оставленная жить своей жизнью в пространстве текста. Именно поэтому перевод выглядит таким обрывочным. Здесь, пожалуй, мы наблюдаем квинтэссенцию излюбленных Ацуши приёмов - параллельные повторы, звукопись, цветопись, лаконичность, заметные лексические и грамматические жертвы ради фонетики. Такое впечатление, что он хотел создать идеальный фонетически-образный текст, попутно втиснув его в музыку. Что касается цветописи, то хочу обратить внимание (спасибо Алисе, которая подметила это), что на лицо палитра всё того же Ван Гога. Вызывающие, тревожные цвета - оранжевый и ультрамарин, и, конечно, сами подсолнухи. И напоследок ещё один момент, который показался мне важным. Вот эта линия параллельных повторов:
В одиночестве я плыву по тёмному морю... В одиночестве я бегу по тёмному небу...чтобы встретиться с тобой... В одиночестве я плыву сквозь глубокую тьму...пока не встречусь с тобой...
примечательна своей динамикой. Эту динамику трудно передать в переводе, но в японском тексте она довольно отчётливо прослеживается. Лирический герой постоянно совершает какое-то усилие, он пересекает расстояния, стремится, движется ради этой встречи. Он даже, пожалуй, не плывёт по морю, а переплывает его, перебегает небо, прорезает тьму. Не знаю, быть может, другим читателям с самого начала эта песня казалась более динамичной, но меня сбивал с толку ритм и вот это вечное покачивание на волнах, вводящее в транс. Одним словом, этот момент я для себя увидела не сразу. * Курсив поставлен исключительно ради удобства восприятия, чтобы немного разграничить текст с опорой на особенности подачи вокала.
1. Ацуши использует довольно редкие названия цветов в этом тексте. В частности 橙 (daidai) - это вполне конкретный оттенок оранжевого, цвет померанца, японского апельсина. 2. 群青 (gunjou) - ультрамариновый цвет. Тоже довольно редкая лексема, да и адекватность подбора русского эквивалента как всегда смущает, что обычное дело, если речь идёт о цветах. Вот что сами японцы называют gunjou тыц
Больше двух лет я так или иначе занималась исследованием традиционных костюмов Юго-Восточной Азии и вот, не особенно занудствуя, хочется что-то сказать, а главное - показать. При взгляде на корейский ханбок и вьетнамский ао зай, монгольский халат дэли и японское кимоно может возникнуть обманчивое впечатление, что все эти костюмы очень разные, невероятно самобытные и непохожие. Действительно, этапы развития и судьбы у этих костюмов были очень разные, но истоки чаще всего, как ни надоело уже это, стоит искать всё в той же стороне - в китайской. В традиционных обществах стран дальневосточного культурного ареала не существовало костюма, который был бы общим для всего региона или даже объединял бы некий ряд самостоятельных этносов. Традиционный костюм существовал в весьма различных национальных и локальных вариациях и формах, что являлось следствием слабых связей между отдалённым странами, входящими в регион. Но это не значит, что национальные костюмы стран Юго-Восточной Азии не связаны генетически, совсем напротив – и монгольские халаты, и вьетнамские традиционные костюмы, и то, что ныне называется кимоно, равно восходят к китайской распашной одежде с воротником-стойкой. Но развитие заимствованных моделей в странах региона происходило по своему собственному пути. Здесь я смогу показать только некоторые традиционные костюмы, использующиеся в азиатских странах и поныне, ибо тема бесконечна и надо что-то выбрать. Каждый раз я буду рассказывать про одну страну. Этот пост посвящён Вьетнаму, следующий будет про Корею. Вьетнамский традиционный костюм ао зай (букв. перевод: длинная одежда). Ао зай состоит из туники с двумя полами и широких штанов свободного кроя, воротник-стойка, длина и ширина рукава могут варьироваться. У мужского костюма полы короче. Ао зай является модифицированной формой более древних вьетнамских костюмов - ао ты тхан и ао нгу тхан, воспринявших мощное китайское влияние. Примечательно, что окончательное оформление ао зая, прочно утвердившегося в качестве одного из самых узнаваемых элементов вьетнамской материальной культуры и позиционирующегося как олицетворение вьетнамской женской красоты, изящества и верности традициям, осуществилось в некоторой степени искусственным путём и стало результатом авторского творчества, а не процесса постепенного естественного развития. Костюм оформился не позднее 30-ых годов прошлого века под влиянием французской моды. Дизайн был продуман и отшлифован вполне конкретными личностями - двумя известными модельерами Кат Тыонгом и Ле Фо. Для ао зая сложилась особая символическая модель в рамках которой белые ао заи традиционно носят ученицы школ и гимназий, ао заи нежных, ненасыщенных цветов - молодые девушки, яркие, многоцветные ао заи - молодые женщины, коричневые, чёрные, серые ао заи - дамы преклонных лет. Свадебные ао заи традиционно красного цвета, однако сейчас можно увидеть своеобразные гибриды - белые ао заи с фатой и прочим безобразием. Мужские ао заи (и предки этого костюма) использовались в основном чиновниками-конфуцианцами. Сейчас вьетнамцы почти не носят традиционные костюмы, уступая эту честь дамам. Ао зай на мужчине можно увидеть только на свадьбе и изредка на религиозных мероприятиях, во время выступлений студенческих ансамблей и т.д.
1.Ученицы старшей школы в ао заях белого цвета. Начало XX века.
2. Самый заурядный банкет/др/корпоратив/Новый год/День учителя/просто тусовка по довольно невразумительному поводу. В Ханое можно видеть такое во множестве.
3. Свадебные ао заи. Если вы хотите знать, правда ли люди в трезвом уме и светлой памяти надевают на себя всю эту парчу, шитую золотом, и вот прям так и женятся, то отвечаю - да. Бывает гораздо хуже, боххаче, если что.
4. Традиционно молодые девушки фотографируются в ао заях с букетом нераскрывшихся лотосов и конусообразной шляпой нон.
5. Городской фэшн. Поскольку ао зай - это совсем не то что кимоно, постепенно уходящее в историю, а вполне себе реальность современного Вьетнама и активно эксплуатируемая одежда, фэшн журналы об ао заях и модные показы - не просто дань традициям, а вполне себе обычная и актуальная практика.
6. Современная фэнтезийная модификация, благо покрой даёт волю фантазии. Чаще всего модифицируются рукава (ширина и длина), ворот порой заменяется вырезом, часто играют с количеством пол.
Ощущение реальности накатывает волнами, а ещё вернее, оно похоже на вспышки. Едешь-едешь будто бы на поезде, всё за окном сливается в одну аляповатую картинку, а потом хопа, и остановка. Есть возможность рассмотреть пейзаж. Раз - и я учу пятилетнюю девочку читать по слогам, а её бабушка на кухне поёт песню вьетнамских рыбаков. Два - и я в ужасе бегаю по кухне в поисках источника запаха, а мой мужчина бегает тоже, но как-то в другом темпе и по другой траектории, и вот мы наконец его находим - печёночный чай, заваренный его братом, невероятно полезный и невероятно вонючий. И какое, чёрт подери, облегчение смыть всё это в раковину и наготовить русско-корейской еды, которая не пахнет, как нечто давно умершее. Пройтись по липовой аллее после дождя, уснуть лицом в кошку, написать новый китайский знак. Столько хороших вещей, которые я порой пропускаю мимо себя, как сквозь сито, из-за усталости, каких-то досадных мелочей, непонимания. Хочется пожелать себе побольше терпения и приятия. Спасибо всем, кто терпел меня последние месяцы, этот год продолжает быть весёлым, так что простите, если не отвечала на ваши письма, была невнимательна или чем-то задела. Я вас люблю, ребята.
Лично от меня: Видимо, я как-то дозрела до этого комментария, и чувствую необходимость поделиться наболевшим при помощи буков. Существует масса способов и подходов к переводу японского текста. Тексты, как подсказывает Капитан, тоже бывают очень разные. Вряд ли мы хотим читать Мисиму в виде "тут вот как бы образ, тут многоточие, а далее получи востоковедческое образование и догадайся сам". Нам хочется получить приятный, удобоваримый художественный продукт. Совсем другое дело, например, поэзия. Или тексты песен. У меня небольшой опыт работы с текстами песен различных японских авторов, но я уже успела заметить, что лирикисты с похожей стилистикой пишут очень по-разному, несмотря на какие-то общие вехи - грамматику, например, которая как-то ограничивает, сам строй языка, темы, наконец. Ацуши в этом плане, как мне кажется, очень близок к классике. Он лаконичен, он любит вбросить образы и оставить их расплываться акварельными пятнами самостоятельно. Нужно понимать, что он не норёку сикэн сдаёт, он пренебрегает грамматикой в угоду жанру, оставляет предложения висеть в воздухе, рубит их. И вот не хочется обобщать, но таково моё мнение - русский человек необоримо и страстно желает слепить из этих вот вспышек связное предложение. Сделать его полным, вставить местоимения, запятых каких-то присобачить. И я вот тут посмотрела на "Miu", и пришёл ко мне такой навязчивый вопрос - "А нужно ли?". Я примерно в курсе, кто читает мои переводы и зачем, и догадываюсь, что будет трудно, а что просто неудобоваримо - для меня самой в том числе. С другой стороны, хочется настоящего. Честно говоря, я не решила для себя этот вопрос. Я как-то трусливо пытаюсь найти золотую середину, меня то тянет к аутентичности, то я вспоминаю вдруг, что я филолог, и мне дорог родной язык, который тоже не хочется уродовать. Собственно, это всё. Просто хочется, чтобы интересующиеся знали об этой проблеме и терзаниях тоже. Да, и ещё. Мне очень хотелось бы, чтобы читатели, прежде чем осуждать Ацуши за самоповторы и кажущуюся путаницу или бессмыслицу в текстах, вспомнили, что он очень ценит звукопись. Эту любовь к красоте звука ему диктует не только родной язык, но, видимо, и личный авторский подход. Он автор, ориентированный на фонетическую составляющую, очень любит использовать повторы, звукоподражания, аллитерации, работает с количеством слогов в строфе, с ритмикой. Это тоже стоит держать в уме. Ну и напоследок. Когда я впервые увидела перевод этого текста, я была несколько разочарована. Собственная работа с ним помогла мне взглянуть на него с очень многих сторон, и я действительно прониклась к нему симпатией. Достойная лирика для музыки Хидэ, хотя, быть может, не слишком оригинальная на первый взгляд.
Chi wo nagasu anata yo kono mune ni sosoidekure Barairo ni somaru hodo ni kono mama akaku hitotsu ni
Chigireta hane wo hoshigaru ano hito wa habataku Yumemiru ageha no you ni kuruizaku hanazono
Mayonaka ni kakushita kuchizuke ni iki wo tomete Kurayami ni ochiru you ni kono mama yume wo misasete
Chigireta hane wo hoshigaru ano hito wa habataku Yumemiru ageha no you ni kuruizaku hanazono Kudakechiru uso wo hoshigaru ano hito wa habataku Yumemiru ageha mitai ni kuruizaku hanazono
Ненавижу это...сегодня ночью я снова не могу уснуть, Я вижу мечты о тебе - пустые мечты.
Скрывшись в полночной глубине, поцелуем прерви дыхание, Словно падая во тьму...всё это остаётся лишь сном.
Дрожит, покачивается цветок Царицы ночи 1, скоротечная любовь. Один лишь миг жизнь горит в этом головокружении.
Кровь, пролитую тобой, вливай в моё сердце, Пока оно не станет таким же красным, как роза, и не сольётся с нею в одно.
Тоскуя по своим разорванным крыльям, он взмахивает ими, Грезя, что он словно тонкокрылая бабочка 2, сад, расцветший не в свой сезон 3.
Скрывшись в полночной глубине, поцелуем прерви дыхание, Словно падая во тьму... всё это остаётся лишь сном...позволь мне его увидеть.
Тоскуя по своим разорванным крыльям, он взмахивает ими, Грезя, что он словно тонкокрылая бабочка, сад расцветший не в свой сезон. Желая разрушить ложь, он взмахивает крыльями, Грезя, что он словно тонкокрылая бабочка, сад, расцветший не в свой сезон.
Идёт девушка, обутая в ботинки на шнуровке. Проснуться не так уж и плохо. Может быть, попробовать взлететь к небесам?
1. 月下美人 (gekka bijin) - также иногда записывается катаканой. Epiphyllum oxypetalum, он же Царица ночи, Королева ночи и пр. С японского буквально можно перевести как "Лунная красавица". Название цветка из семейства кактусовых, знаменит тем, что цветёт всего одну ночь (и только в ночь). Японская культура известна своей развитой цветовой символикой, ещё не так давно люди образованные могли грамотно ответить на подарок или стихи посланием на языке цветов, которое без труда читалось получателем. Гекка бидзин символизирует скоротечную, мимолётную и прекрасную любовь, которой уготовано сверкнуть и пропасть так же быстро и неожиданно, как и появиться. Царица ночи
2. アゲハ (ageha) - родовое название для бабочек из семейства парусниковых, Парусник ксут, просто Ксут и др. На английском языке носит романтичное название Swallowtail butterfly за изящную форму крыльев. Этот вид широко распространён в Азии и занял достойное место в восточной поэзии и литературе. Название, которое в переводе резало бы глаз, я оставила за кадром, попытавшись сыграть на том, чем эта бабочка выделяется среди своих сестёр, т.е. особым строением крыльев. Ксут
3. Для тех, кто читает мои переводы, этот комментарий будет повтором, тем не менее, считаю своим долгом сделать его. 狂い咲く(kuruizaku) - цветение не в срок, не в свой сезон. Широко используемый в литературе образ, связанный с религиозными, ритуальными темами (в частности, с любованием цветами) и перенесённый на благодатную поэтическую почву. Слишком ранняя и скоротечная юность, одиночество, наоборот, опоздание в чувствах, поступках, любви и опять же одиночество - излюбленные мотивы японских авторов. Здесь образ сада, по-видимому, связан с образом человека, который пытается взлететь, воображая себя прекрасной бабочкой, т.е. указывает на его одиночество, исключительность, быть может, внутреннюю красоту, которая оказалась не замечена, не востребована. Эпитет kuruizaku связан также с сумасшествием, буквально это понятие можно перевести как "сумасшедшее, неправильное цветение".
Во-первых, пока меня тут в очередной раз не было, на меня подписалось некоторое количество народу, что приятно. Я не приветствую читателей отдельно, но это не значит, что мне всё равно, или я не замечаю вашего прихода. Если вы хотите познакомиться, что-то спросить, попросить открыть какой-то пост или текст - я к вашим услугам. Меня зовут Юля, я востоковед, у меня гастрит, я не социопат. Теперь, собственно, к вкусному.
буквы, они такие неожиданныеВ уважаемых изданиях по лингвистике вы никогда не найдёте чёткого ответа на вопрос "Откуда есть пошёл японский язык", ибо его нет. Всякие дядьки с бородами и тётьки в роговых очках вот уже не один десяток лет лаются, занимаясь компаративистикой (т.е. сравнительно-историческим языкознанием, в рамках которого родство языков понимается историко-генетически, ну, древа языков там всякие и прочее), чертят никому не понятные схемы, пишут статьи, ездят в экспедиции, а Ответа так и не нашли. Есть теории, одни из них выглядят более доказательными, другие менее, какие-то вопросы всё-таки решены, но стройной и однозначной картины нет. Если вы вдруг видите, что кто-то вам пишет в книге, что японский язык появился вот так-то и сто пудов родственен таким-то языкам, книжку смело жгите. Если мы откроем хрестоматийный для российской лингвистики труд "Сравнительно-историческое языкознание" Бурлак и Старостина, то увидим следующее: Алтайские языки - (тюркские, монгольские, тунгусо-маньчжурские, корейский (да-да, вот так отдельно), а далее идёт запись "японский (возможно, входит в одну группу с корейским языком)". При этом нужно понимать, что даже такое замечание - некий компромисс, чтобы уже сказать про японский что-то более или менее определённое. А так, работы непочатый край, можно копаться в этом ещё сто лет. Можно ли быть более непонятной нацией? Можно, но трудно. Однако же, как я уже говорила, изыскания продолжаются. И вот наши российские лингвисты в очередной раз поехали с экспедицией в республику Тыва и собрали интересный материал, на основе которого можно провести параллели между японским и тувинским языками. Тувинский язык принадлежит к тюркской ветви алтайских языков, так что новости с чисто лингвистической точки зрения не такие уж ошеломляющие, но по части географии - о да. Нужно сказать, что преподаватели первых курсов обычно тратят невероятно много времени на то, чтобы доходчиво объяснить, что китайский язык не родственен вьетнамскому, корейскому и японскому, и что вообще народы-носители этих языков имеют разный этногенез. Это очень трудно принять на первых порах. То, что китайский язык принадлежит к сино-кавказским языкам и ближе по родству к абхазскому и чеченскому, чем к тому же вьетнамскому, буквально выносит мозг. На географию в таких делах полагаться не стоит. А теперь к интересному. Предлагаю послушать двух тувинских исполнителей Саинхо Намчылак и Конгар-ол Ондар с песнями очень-очень древнего жанра - послушать и попробовать услышать что-то из японской фонетики. Много интересного можно услышать. Кстати говоря, в музыкальном строе тоже.
Такие вот лингвистические изыскания помогают научно подтвердить то, что в какой-то момент становится вроде бы понятным на интуитивном уровне. Японские и монгольские традиции шаманизма, тотемизм, материальная культура. Так хочется напроводить параллелей. Но всегда стоит быть осторожными, потому что Вьетнам и Китай тоже рядом стоят, и столько у них всего похожего, просто вагонами грузи. Но похожесть - не значит родство. Родство - это классификация историко-генетическая, а похожее можно приобрести посредством заимствования, что и произошло с японским, вьетнамским, корейским языками по отношению к китайскому. Как-то так.
Сегодня у нас знаменательная дата. Прекрасного Хошино-сана с Днём рождения, неболящей спины ему, свежих творческих идей и просто всего. По этому поводу хочется сделать что-то на тему. Пусть будет перевод одной из моих самых любимых его песен. Конечно же, в тандеме с Ацуши.
Лично от меня: Недавно стукнуло 160 лет со дня рождения Винсента Ван Гога, так что как раз по случаю и этой даты делюсь скромными плодами трудов. Во-первых, хочется прояснить один момент, который, как мне кажется, важен если не для понимания этого текста, то хотя бы для понимания его контекста и аллюзий, в нём использующихся. Касается этот момент биографии Ван Гога, а ещё точнее - странного и небрежного способа перевода названий его картин, написанных в определённый период жизни художника. Почему-то в русскоязычной литературе и вообще в довольно большом количестве материалов, касающихся работ Ван Гога, вот это самое понятие "Asylum Garden" зачастую переведено как угодно, но только не так, чтобы отразить его суть. "Сад с убежищем", "Убежище в саду", "Сад в приюте" и прочие ухищрения, в то время как речь идёт о садах лечебницы для душевнобольных, куда Ван Гог добровольно поступил пациентом. И саму лечебницу как-то склонны скромно именовать "приютом". Слово "приют" навевает какие-то приятные мысли и ассоциации с покоем и уединением, в то время как лечебница Сен-Поль была местечком жутковатым и на Ван Гога произвела тягостное впечатление. "Лечебница Сен-Поль - место отнюдь не веселое. Винсент сразу окрестил ее "зверинцем". Воздух здесь непрерывно оглашают вопли буйнопомешанных. В мужском отделении, наглухо изолированном от женского, содержится около десятка больных - маньяки, идиоты, страдающие тихим помешательством; они предаются привычным маниям". "Жизнь Ван Гога", Анри Перрюшо В таком вот месте Ван Гог писал свои работы, которые объединяют в серию "Saint-Paul Asylum, Saint-Rémy", куда входят картины окрестностей лечебницы и видов непосредственно из окна палаты. Учитывая то, что Сакурай сам был добровольным пациентом аналогичного по сути заведения, думаю, это предисловие было не лишним. Во-вторых, не могу не отдать дань любви к художнику и неизменно заманчивым поискам загадочных теней, силуэтов и прочих таинственных деталей на картинах, которыми в какой-то момент занялись и японские поклонники Ван Гога вслед за европейскими.
Trans...откройся, я высосу твои желания. Пустое 2 сердце вот-вот разорвётся.
Повернувшись спиной к солнцу, я бродил по asylum garden. Там останавливается время, там есть чёрная тень.
Продолжай, вечно борись, Не оглядывайся, не попадай в плен смысла.
Trash...меня настигает такое дурное чувство, когда я тяну нити памяти, 3 Словно насекомое, я выползаю из этого тела.
Повернувшись спиной к солнцу, я бродил по asylum garden. Там останавливается время, там есть чёрная тень.
Повернувшись спиной к солнцу, я бродил по asylum garden. Там останавливается время, там есть чёрная тень.
Жёлтый свет и подсолнухи на холсте. Жёлтый свет и кипарисы на холсте. Жёлтый свет и автопортрет на холсте.
Автопортрет на холсте...
1. Ещё один курьёз из японской семантики, вернее, путаницы в ней, произошедшей из-за активного заимствования европейских понятий. Ацуши действует в поле чисто европейских образов, более того - библейских образов, а лексему выбирает японскую. Не "Deverus", которым Имай-сан не погнушался в той же "Alice in Wonder Underground", а 悪魔 (akuma), которым обозначают в том числе и злых японских божеств и духов. 2. ガランドウ (garandou) - довольно интересное и редкое понятие. Записывается также и хираганой. Обозначает "пустоту", но "пустоту" абсолютную, и скорее не как состояние, а как место. Место, в котором ничего нет. Этакая совершенная пустыня сердца. 3. Вся эта строчка представляет собой очень красивый и хорошо понятный японцу (уж на лексическом уровне точно) образ. Пока я мучилась с нею, мне пришла в голову интересная мысль, что немецкий язык, с его гениальным словообразованием был бы здесь сподручней и краше. Вся соль, на мой взгляд, в непереводимости вот этой метафоры - 糸を手繰れば. Лирический герой даже не тянет нити, он их прядёт, переплетая, скручивая.
Нет, нет, ничего не прекратилось, переводы ещё будут, я тоже здесь буду, просто все хотят слишком большой кусок меня, причём частенько один и тот же.
Лично от меня: с этой песни для меня во многом всё и началось, она была одной из первых, и познакомила меня не только с Ацуши, но и с Цучией-саном, прекрасным, очень чувственным и чувствующим композитором старой школы. Из той же гвардии, что и Джо Хисаиши, например. Эта песня не показатель вокальных возможностей Ацуши, она мало что может сказать о его технике и банальной силе голоса, половина слов в ней проговорена, как в стихах, положенных на музыку, а не в музыкальной композиции с текстом. Но о чём она говорит, так это о том, что человек умеет делать с помощью малого, хорошо разведённой акварельной краской, сдерживая большую часть всего того, что есть внутри. Короче говоря, как интонирует, стервееец!))
Я родился зверем, а ты - феей 1. Мы живём лишь в то мгновение, когда наслаждаемся 2 друг другом.
Я тихо отверг твоё изящное тело, подобное свету. Цвет озера глубже, чем тьма... и печальней.
Я забыл даже дышать... твой голос... далеко: "Ты ведь знаешь?.. Меня... здесь... нет..."
Мучительная борьба глубоко в твоём сердце: "Я знаю... тебя... здесь... нет..."
Я родился зверем, а ты - феей. Мы живём лишь в то мгновение, когда наслаждаемся друг другом.
На дне никому не известного озера, Если это сон, пожалуйста, пусть всё так и останется. 3 Навечно... навечно...
1. Ацуши использует слово 妖精 (yousei), в связи с которым возникла некоторая семантическая путаница. Всё стало туманно благодаря хмм своеобразным путям заимствования лексического контента, которые в ходу у японцев. Как известно, в какой-то момент вся эта фольклорная чертовщина во главе с королём Артуром и Экскалибуром (местами даже персонифицированным) стала дико популярна в Японии. "Yousei" стали использовать для обозначения лесного духа, феи или эльфа в европейском понимании, но часто с отсылкой к тому, что все эти персонажи несут свет и добро, хотя всем нам прекрасно известно, что европейский фольклор вовсе не предполагает однозначную доброту лесного народа. Как бы то ни было, текст, по-видимому, подразумевает противопоставление "зверь, чудище/добрая фея", в то время как фея может быть ещё похлеще некоторых зверей. Вот такая вот история.
2. 味わう (ajiwau) - многозначный глагол, имеющий следующие основные значения: "чувствовать", "наслаждаться" в смысле "пробовать на вкус", "испытывать", а также "познавать", например, как мужчина познаёт женщину.
3. Вижу мало смысла в этом комментарии. Просто хотелось поделиться ужасом, ибо песенный ритм рубит грамматику как хочет, а слова здесь подобраны до того многозначные, что руки опускаются, не поднявшись. Проглядывает, однако, весьма характерная для Ацуши мысль: "Если это мне лишь пригрезилось, я не хочу просыпаться, хоть это был и печальный сон".
*Общее замечание: как известно, правила пунктуации у японского текста несколько другие, поэтому не стоит удивляться обилию знаков препинания, возникших из ниоткуда. Порой многоточия обозначают цезуру, вполне реальную и осязаемую, но автором привычным нам способом не отмеченную.
Обязательно отвечу всем на письма. Извините, очередное нападение реальности на этот раз окончательно выбило меня из колеи. Некоторое время назад на меня подписались новые люди, я всех рада видеть! В этом дневнике нет традиции приветствовать читателей, но это не значит, что я вас не вижу, не хочу общаться или что-то в этом духе. Будет здорово, если познакомимся. * * * Вопрос к B-T-ковцам: мне пришёл ФТ, но до сих пор не пришла карточка члена клуба. Это нормально, или нет? Судя по некоторым отзывам потерпевших, это более чем окей, особенно если этастрана. * * * Меня просили дописать про каноны японской красоты и сделать акцент на лице. Надеюсь, пригодится.
о японской красоте, часть третьяКак я уже говорила, никакой особой конкретики не стоит ждать до эры Мэйдзи, а грубо округляя - до начала XX века. Если говорить о канонах красоты "нового времени", то есть большой риск скатиться в излишний формализм, поскольку чем больше Япония воспринимала европейскую культуру, тем шире смотрела на вещи. До драматических изменений, коснувшихся понятий о красоте женского лица, каноническими, классическими чертами считались: узкие, удлинённые глаза, плоское лицо, на котором выделяется только нос, небольшой рот. Ценилась вытянутая, овальная форма лица, но в круглых, немного полных личиках (коих, пожалуй, всё-таки большинство) тоже находили свою прелесть. Касательно носа не было никаких особенных нареканий. Прямые аккуратные носики считались красивыми, но против остальных форм тоже не было возражений, если всё было соразмерно. Бровям, которые целиком меняли выражение лица придавалось большое значение. Их выщипывали и подкрашивали, стремясь придать лицу выражение трогательного удивления, лёгкой печали, грусти (опущенные к вискам брови), задора или некоторой воинственности (брови, резко уходящие от переносицы вверх). Что касается глаз, то можно вот тутrobertmclaren.diary.ru/p179096157.htm взглянуть на вопиющие случаи в лице господ Хошино и Хаяши, чтобы понять, о чём идёт речь. Макияж (особенно в среде профессионалок, т.е. гейш, актрис и проч.) призван был сделать такие глаза визуально ещё более удлинёнными, подчёркивался их разрез и отсутствие того, что европейцы привыкли понимать под "нормальным" веком. Всё это нужно было для того, чтобы лицо всегда сохраняло немного лукавое, чувственное выражение, и гейши могли проделать свой коронный номер - взгляд искоса. Который у аристократов, кстати говоря, считался вульгарным. Самая большая ошибка - считать гейш образцом аристократического поведения или искать в их лицах признаки высокого происхождения. Да, это образованные женщины, настоящее произведение искусства, но как они попали в дом гейш? Зачастую это были всё те же дочери торговцев, рыбаков, крестьян, которых продавали отцы и матери из-за бедности. Посему их лица были самыми что ни на есть простонародными, а не неким продуктом векового "аристократического отбора". Вывод из этого можно сделать следующий: в отличие от современников-европейцев, японцы массово восхищались красотой из низов, если она получила должную огранку - внутреннюю и внешнюю. Тела и лица крестьянок сами по себе их не смущали, если они были перенесены в мир искусства. Забавный момент. У японцев в подавляющем большинстве случаев короткие, прямые и редкие ресницы, и это никого не заботило опять же до XX в. После массового столкновения с европейцами описания внешности прекрасных дам в литературе запестрели комплиментами "густым и загнутым" ресницам, "тяжёлым", "частым", "как у куклы" и даже "огромным". Короче говоря, началось в литературе откровенное враньё)) Если рот у девушки был слишком велик, то губы не закрашивали полностью. Красили только серединку, рисуя небольшой цветок. Признаком чувственности считался румянец, причём особенно возбуждающими считались покрасневшие мочки ушей. Но как быть, если кожа выбелена многими слоями пудры или слишком смуглая для того, чтобы прилившая к коже кровь выглядела трогательно? Мочки ушей специально подкрашивали, подкрашивали порой и щёки. Западная культура с её любовью к телесному, с её тягой к изобилию и теплу, принесла в Японию моду на большие глаза, полные губы и пышные формы. Белые люди всегда были не слишком умелы по части поисков большого в малом, им в конечном итоге хотелось чего-то более земного, понятного и осязаемого. Отстранённая холодная красота ассоциировалась у них с музеем, подчёркнуто плоские женские фигуры претили. В какой-то момент японки посмотрели на себя в зеркало и расстроились. От природы большие глаза и полные губы доставались очень немногим, так что в ход пошли помады, подводки и тушь. С фигурами было сложнее, но выручили пуш-апы и прочие ухищрения. До определённого момента, т.е. в 80-ые-90-ые годы XX века, поп-индустрия целовала ножки тем, кто соответствовал новым предпочтениям публики, затем на сцене появился пластический хирург. Хирург принялся отрезать лишнее, раскрывать глаза, увеличивать губы, вкачивать силикон и даже удалять жировую прослойку на скулах, которая обязательно имеется у монголоидов. Если и это не помогало, то всегда есть вариант немного подпилить кость, правда ведь? Большой вопрос, что в принципе стало с канонами японской красоты с появлением пластической хирургии. Ведь в отличие от стран Запада, эти в общем-то архаичные и, главное, свои каноны существовали очень долго. Если каждая обеспеченная девушка может перекроить своё лицо в соответствии с собственными предпочтениями, то есть сделать из себя дикую смесь Запада и Востока, то каков смысл в отборе первородной красоты, соответствующей каким-то канонам. Правда, упс, после таких операций иногда бывает рак и много ещё чего другого, но это мало кого останавливает. Что касается больших глаз с цветной радужкой, то они всё ещё иногда пугают представителей старшего поколения Японии при ближайшем столкновении. Особенно в провинции. Можно услышать в свой адрес что-то вроде "рыбьи глаза". Человеческие глаза у японцев всегда ассоциировались с тёмной радужкой, синеглазые голландцы повергли их в шок, ибо синий цвет глаз бывает только у демонов. Неприязнь к широко раскрытым, "голым" глазам с радужкой водянистого цвета обнаруживается у консервативных людей и по сей день.
Вот ещё цвета от китайцев и их магических вееров))
Неконструктив
Всех с весной и годом Змеи ещё раз, теперь уже, кажется, по факту наступления этой самой весны и близящегося цветения даже за нашим Полярным кругом. Пейте много воды, ибо Змея любит воду, отдавайте время чтению, ибо она ценит любовь к преумножению знаний, ешьте сладкое, чтобы наш апрель тоже стал похож на апрель!))) Кажется, пришло время начинать новый курс фитотерапии. Всегда есть вариант воспользоваться тётиными смесями из Индии, но не могу сказать, что они всегда нравятся моему бледному московскому тельцу. Всё-таки солнечный заряд - есть солнечный заряд. Самое полезное для нас, северян, растёт под нашим прохладным светилом. Может быть, кто-то из моих читателей что-то пробовал по этой части и может поделиться опытом?
КонструктивДля интересующихся культурной жизнью столицы в сторону Азии
Первого апреля смотрела K-short films (лучшие короткометражные фильмы Пусанского кинофестиваля). Проходило всё это в Доме кино Союза кинематографистов РФ, вход был свободный, так что всячески призываю народ следить за лентой культурных новостей. Тезисы вечера: 1. У министра культуры Южной Кореи такой голос, что может случиться конфуз. 2. Азиатский арт-хаус у русского зрителя всё ещё вызывает реакцию "мнэээ", и не могу сказать, что всегда незаслуженно. 3. Нужно внимательнее читать программу вечера, и тогда команды девушек-косплееров К-попа будут вызывать чуть меньше удивления. Вообще говоря, было жутко приятно оказаться в том зале, среди иссиня-чёрных макушек, пышных пучков с разноцветными заколками и шпильками, среди леса айфончиков с очередным Ким Дже Вуком на заставке. Серьёзно, они такие хорошие. Сели, положили ноги на сиденья, разве что обувку не сняли, заулыбались, принялись жестикулировать. Открыли свои набедренные сумочки и оттуда как будто бы потянуло их родиной, и это невидимое, выпущенное наружу, принесённое с собой как часть багажа, расползлось по залу. Мне стало хорошо. Я ощутила себя на своём месте. Из всех сюжетов больше всего понравилась последняя лента - "Запретная любовь". Очень удачная работа. Остальное - мутное, тёмное, обрывочное, трясущейся камерой снятое. Не любитель я такого кина.
* * *
Четвёртого апреля ходила с Нгуен Камелией, ну то есть с Мариной, конечно, смотреть шоу барабанщиков "Ямато", и нас прибило к спинкам кресел звуком, красотой и тестостероном. Нет, ну правда, когда пятеро красивых, сильных мужчин, целиком состоящих из мышц и бронзового загара, садятся перед барабанами в самую строгую позу, а потом из положения лёжа поднимают всё это своё прекрасное тело, чтобы по ним ударить, что-то внутри приятно теплеет)) Больше всего понравились традиционные номера - когда повеяло откровенной китайщиной и шествиями а ля идут музыканты, а между ними извивается усатый дракон, и чисто ритуальные, культовые вещи. Изображение посева, моления духам, солнцу, военные мотивы. Сказать, что красиво - ничего не сказать. Барабаны - самые древние инструменты Индокитая и до сих пор самые любимые его жителями. И они умеют заразить этой любовью.
* * *
А вчера ходили с Олей смотреть Хидэ-Хидэ. Я уже писала о них в прошлом году. В этот раз Эльдар Рязанов сидеть чуть подале, однако мы с Олей всё равно попали в небольшую пробку просителей автографов. Шокировали мальчиков своим японским. Хидэки Оноуэ, на которого я положила свой охотничий глаз, сначала чуть не поронял все цветы, потом ручки-бумажки, которые использовал для продукции автографов. Было приятно)) По крайней мере, меня понимают не только токийцы и даже отвечают XD
* * *
Что ещё будет: Выставка «100 лет Токио» Выставка посвящена 10-летию Японского института фотоиндустрии. Чёрно-белые и раскрашенные снимки отражают разные периоды жизни Токио: начало XX века, довоенные и послевоенные годы, наше время. Это портреты города и людей: политиков, писателей, художников, актёров, простых жителей. Центр фотографии имени братьев Люмьер 12:00−21:00 190−300 рублей Выставка будет работать до 12 мая.
Лично от меня: тем, кому по какой-то причине претит читать про описания телесной близости, предлагаю взглянуть на нижеследующее в контексте сексуальной культуры страны. Как на очень характерный для Японии образец жанра, имеющий вполне изученные корни и культурно-исторический бэкграунд.))