Cкачать BUCK-TICK Rasen Mushi бесплатно на pleer.comКажется, что только на прошлой неделе муж помогал мне собирать вещи в поездку, тщательно упаковывал бинокль, попутно поругивая: «Японки там уже настропалились резкость наводить, небось, а ты вот поленилась для себя настроить». В некоторых вещах я абсолютно беспомощна, и бинокль – это как раз туда, к этим «некоторым» вещам. Уже подошел к концу сезон keichitsu (啓蟄
– время пробуждения насекомых, слива и айва уступили место сакуре, а я только принялась восстанавливать записки о декабре. К слову, очень многие мои друзья родились именно в этот период – с 6 по 20 марта, так что это время, как и положено, мы посвящали сладостям и вину, приманивая тепло. Считается, что люди, родившиеся в сезон keichitsu очень обаятельны, нежны, хорошие семьянины и надолго сохранят юность. Связано это, конечно, с почитаемыми растениями-символами этого периода – персиком и грушей. Персик символизирует бессмертие, мягкость, женственность и молодость, а груша – любовь и материнство, а также прочность и устойчивость, поскольку из грушевого дерева издревле изготавливали не только предметы утвари, но даже и лодки. В целом, начало весны – это женское, иньское время, пора, когда водные потоки набирают силу, поэтому верят, что девочки, родившиеся в марте, вырастут очень изящными и красивыми.
И все-таки пора вернуться в декабрь. Тем более, и погода за окном как-то совершила прыжок в обратном направлении сезонного своего движения.
Я забросила свой рукописный дневник, пометки в нем стали совсем уж путанными и бессвязными, за это смиренно прошу прощения. За все спасибо моей дорогой Алисе. Надеюсь, у нас впереди еще много путешествий.
действительно много
В центре города оказываемся уже перед самым наступлением сумерек. Прихотливая влага и матовость, присущая лишь небесному свечению Дальнего Востока, сейчас же обнимают нас. В прозрачно-сыром саду Сэнсо-дзи цветут камелии – цветут неистово, яростно, поражая взгляд почти неестественным малиновым оттенком. Природа в этой части Хонсю никогда не впадает в глубокий сон, и даже в разгар зимы только дремлет, так что явственно слышно ее живое дыхание. С каждым годом я все больше убеждаюсь в том, что москвичей не только квартирный вопрос испортил. Северо-русский глаз настолько утомлен обескровленной своей природой, которая, каждый год умирает еще в младенчестве, едва успев расцвести, что это впечатление безысходности неизменно переносится на все окружающее. Отсутствие красок выгоняет кровь из нашей бледной кожи, делает наши голоса грубыми, а движения резкими. Пусть холод, пусть сырость – этих богатств и в Японии навалом, но только не эта многомесячная монохромность пейзажа. Честное слово, она ведь и всякого соображения о вкусе может лишить. Доходит до того, что сочетание красного и зеленого нам кажется уже дикостью, вызовом общественности, в то время как это самая естественная палитра, какую только можно вообразить.
Под сенью Сэнсо-дзи приятно, несмотря на то, что место это шумное и любимое туристами. Девушки щеголяют яркими фурисодэ с меховыми воротниками, все двигаются так спокойно, так размеренно, будто вовсе не чувствуют вечерней прохлады.
Во время ужина смотрю в глубину своей нефритово-черной, чуть глянцевитой пиалы. Там покоится горка круглозерного японского риса и полоска угря. Все-таки даже в небольших и безыскусных едальнях находится место эстетике. Белый рис выглядит особенно аппетитно в такой посуде. Официант, совсем еще молодой парень, вежливо спрашивает нас, не хотим ли мы еще отведать супа с крабьими клешнями. Что за вопрос, конечно, хотим.
Даже после первой поездки в страну, если только к ней лежит душа, появляются места, которые хочется назвать своими, любимыми, хотя и времени полюбить их было совсем немного. Мне вот теперь всегда хочется возвращаться в храм Мэйдзи. Он очень темный, дерево везде почернело от влаги и времени, а кое-где покрылось серебристой изморозью, в парке при храме вековые криптомерии возвышаются над густым и как бы стелющимся подлеском. Мейдзи – скорее светское место, здесь проходят красивые церемонии и свадьбы богатых семей, да и история у него, в общем, недолгая. И все-таки что-то мрачновато-сырое и настоящее есть в его потерявших блеск воротах и утвари, в клумбах с кипенно-белыми хризантемами, где черная земля усердно перекопана жуками и червями. Мы выходим из метро за полчаса до рассвета, еще, кажется, и шести утра нет. Пара фотографов с треногами, несколько спортсменов и молящихся, три студента – всего нас человек десять, и все, похоже, одинаково обмануты сайтом, пообещавшим открытие храма аж в пять утра. В наших сумках холодеют свежие онигири с соленой икрой, руки болят от холода, а сна ни в одном глазу, начинается уже предконцертный мандраж. Скрипучие железные ворота отодвигаются в 6.30, секунда в секунду. Пока мы идем через лес, потихоньку начинают розоветь верхушки сосен, холодное зимнее солнце ложится на тории и черепицу павильонов. Идешь по сумрачной дороге к храму, под ногами клубится туман, похожий на дымку от воскурения благовоний. Страшно оглянуться: кто знает, что там ткется за твоей спиной из этой дымки.
В саду Коисикава Коракуэн безраздельно властвует солнечный свет, все клумбы стоят прибранные, в пруду спустили воду и чистят дно. Когда мы переходили дорогу, двигаясь в сторону Tokyou Dome, какой-то пожилой дядечка четко и по слогам сообщил нам: «Никакого сада Коисикава Коракуэн здесь нет». Ну хоть не одних москвичей можно укорять за незнание родного города.
Забрались на токийскую толстушечку Sky Tree. Башня оборудована четырьмя лифтами, дизайн каждого из которых посвящен одному из сезонов. Весенний, конечно же, вишневый, осенний – кленовый, а зимний и вовсе какой-то космический. Какой-то парень, чуть прикрывшись путеводителем, поцеловал девушку в губы прямо в кабине, посреди толкучки. Девушка ужасно смутилась, хотя это был поцелуй, который японцы называют «чу», – клевок или чмок, а все остальные сделали вид, что ничего не произошло.
День был немного туманный, но ясный. Да и с экологией в Токио, очевидно, гораздо лучше, чем принято думать. Седая шапочка Фудзи все-таки видна.
В этот же день едем в музей Гибли. Билеты выцарапывали ястребиными когтями: из-за Рождества и школьных каникул обычное «кто успел, тот и Токугава Иэясу» превратилось в настоящую Спарту. В итоге пришлось купить какой-то невнятный тур с англоговорящим гидом, в ходе которого нас погрузили на автобус и привезли на место, действительно англопросвещая по дороге. На этом тур закончился, в музее мы были полностью предоставлены сами себе, чему очень обрадовались. Внутренности антропоморфного здания в первый момент показались мне излишне темными, но потом все стало на свои места. Скупое освещение не только комнат, но даже самых коридоров и переходов, повторяло приглушенный свет киномастерской.
Миядзаки даже в очень «взрослых» своих работах неизменно обращается к архетипам детства, то есть по сути работает с тем самым общечеловеческим, чего не выдернуть и не вытравить из любого, кто хотя бы пять минут своего существования был маленьким. Так что все, у кого в межреберье еще не окончательно закостенело, ходят по музею с комком в горле и блестящими глазами. А у кого закостенело, тот ревет на мягком диване Котобуса. Больно же, когда оно все отмерзать назад начинает.
Пришли в какой-то известный дом окономияки, причем уже очень поздно и совершенно выбившись из сил, а там на высокой деревянной тумбе в предбаннике лежит листок с записью. Наши имена стали в нем двенадцатыми, девушки, забившиеся на топчан возле сёдзи, честно признались, что ждут уже час. А все дело было в том, что первый этаж заведения оказался полностью отдан под какой-то банкет. Гостями этого банкета занимались все официанты и остальной персонал, а простые смертные вынуждены были сидеть на топчане под лестницей и заглядывать в лица пробегающих юношей голодными глазами, полными мольбы. Честно говоря, я впервые в жизни ждала приглашения за столик (вернее, за жаровню) больше двух часов, но оно того стоило. В какой-то момент мы настолько слились с внутренней жизнью предбанника, наполненного хлопаньем сёдзи, припыленным топотом официантов и взрывами смеха пьяненьких гостей, что могли бы, наверное, посвятить ему пару рассказов, а то и целую повесть.
Азиатский лес – это всегда какое-то безумное переплетение корней, ростков, ветвей, лиан, вен, жил, нитей, так что не решаешься отступить от тропинки даже на пару шагов. Поэтому всегда умилительно читать произведения западных авторов, где кто-то из японцев или китайцев «гуляет по лесу». В азиатском лесу может гулять только Муши-ши, ну или Восемь Бессмертных, остальные в нем пропадают, находят погибель, засыпают волшебным сном, или, если повезет, лишаются, например, правого глаза.
Туман лежит на предгорьях Нихондайра, а впереди холмы, укрывшие первую усыпальницу Токугавы Иэясу. Мы поднимаемся по канатной дороге вместе с группой японских туристов. Все они прибыли из других префектур, чтобы специально полюбоваться Кунодзан Тосё-гу и видом на Фудзи. Считается, что с плато Шидзуоки открывается один из классических видов на вулкан, и по дороге наверх только и разговоров, что о «великой матери». Дождь начинается еще внизу, в городе, и оператор в информационном бюро честно говорит нам: «Сегодня вы Фудзи не увидите, это совершенно точно». И, конечно, со смотровой площадки видно лишь океан, в который будто бы влили белил, волны пенятся и с силой накатывают на посеревший песок. В небе что-то мутится и закручивает, идет тайфун. Удивительный тайфун, тайфун не в сезон, тайфун с теплым, почти весенним ветром. До выхода главнокомандующего стихией остается около пяти часов. Зимняя вода в водных желобах напоминает его зрачок, полностью поглотивший радужку, и, кажется, даже самый белок. Мокрые ветви напоминают его волосы. Рев океана где-то внизу напоминает его гнев. Где-то, в таких вот сумрачных горах выпрядают из тумана духов в человеческом обличье, а потом подсовывают японским матерям.
Ветер посбивал на землю и плиты храма уцелевшие листочки момидзи. Крохотные, они лежат под ногами, так что даже жаль идти по ним.
Во внутреннем дворе классический зимний пейзаж: плодоносят кумкваты, совсем еще юные деревца.
Едва спускаемся с плато, начинается самое настоящее стихийное бедствие. Стремительно темнеет, улицы постепенно скрываются под слоем воды. Мы почти бежим через алые тории и в конце концов укрываемся в храме Шидзуока Сенген. Нас привлекает теплый свет, льющийся через окна и сёдзи одного из павильонов. Внутри тепло, общительные бабуси пьют матча, едят сладости, темпуру и обсуждают Сакураи-тайфу.
– Ну чего там, льет?
– Да, дождь сильный.
– Очень сильный?
– Да уж и ветер какой, не выйти, не выйти.
Сёдзи со стуком захлопываются, и в них тут же ударяет почти обретший плоть порыв ветра. Моти оказываются непривычно сладкими, от матча у меня всегда подкатывает к горлу, но под прочной храмовой крышей все кажется вкусным. Мы судорожно соображаем, из какой утвари нам бы сотворить чудесным образом себе лодчонку, чтобы доплыть до концертного зала, уже, должно быть, приютившего в своем дворе Бак-Тик-грузовики.
Дело в том, что у большинства японских духов, в общем-то, нет категории «плохой» и «добрый», они скорее… никакие. То есть всецело зависящие от собственного настроения, внутреннего наполнения человека, которого они решили испытать, и обилия принесенных даров. Они упрямы и равнодушны, как море, и порой им мало просто заставить Фудзи скрыть лицо, и даже мало просто устроить тайфун посреди зимы. Подшучивая, они приносят его на крыльях нежнейшего, кроткого и ласкового, точно материнская улыбка, ветра. И вот ты идешь к концертному залу по затопленному городу, а градусник показывает отметку 18, в садах начинают расцветать весенние цветы. Дома украшают к Рождеству, до начала концерта 2 часа, а под ногами вот такая красота, принявшая форму люков.
На следующее утро едем в Нагою. За окном желтят прибранные поля, а над ними покойно лежит Фудзи, кажется, занимающая половину неба. Едва вулкан становится виден, пассажиры начинают вскакивать со своих мест, приникают к окнам. Все-таки в поклонении и любви к вулкану, сила которого может уничтожить несколько десятков миллионов человек, есть что-то, если не определяющее мироощущение японца, то уж, наверное, кое-чего о нем рассказывающее.
Вопреки капризам природы Фудзи всем своим видом олицетворяет зимний сезон. Может быть, вчера кое-кто и заставил весну прийти на полтора месяца раньше, но есть силы и подревнее, и поблагоразумней.
Нагоя – город, полный сине-серого бетонного новостроя. Ветер любит тебя до костей, прямо как Ацуши Сакураи свою мертвую девушку. Над самурайским замком кружит воронье, даже сад при крепости выглядит зловеще: в окружении золотой хурмы и камелий стоит огромный узловатый вяз, из сердцевины которого глядит прелая мгла. Дупло такое широкое, что напоминает лаз или вход в тоннель. Не хочется даже смотреть на это дерево, а все равно смотришь и в конце концов даже кладешь на него руки.
Этим вечером была холодная и прекрасная "Romance", а "Kirameki..." звучала как музыка с бала бакемоно.
И все-таки нравится мне атмосфера лайвов Бак-Тик, и даже строгий запрет на фотографию и съемку тоже нравится. Это создает особый дискурс вокруг уже отыгранных шоу и еще только предстоящих концертов, все эти рисунки, отчеты, догадки, рассуждения, ужасного качества бутлеги, на которых слышно только Юту и взлетающий над грохотом ритм-секции голос Ацуши. Ведь это целый мир, пересказанный прерывистым полушепотом, вычерченный влюбленной рукой, порой склонной к преувеличениям, но оттого не менее прекрасный.
Глаз не без удовольствия скользит по черным макушкам пришедших на концерт. Сколько среди них красивых, разных, по-своему безумных и отчаянных людей. И это только кажется, что кроме синхронных танцев и вызубренных подпеваний ничего больше нет. Стоит сощурить глаза, выхватив детали, и становится очевидно, что вон тот бородатый мужик, в исступлении повторяющий имя Ацуши – совсем не то что вон та молодая женщина, пришедшая на концерт с ребенком-школьником, а девушка, заливающая блузку кровью, ничем не похожа на двух «лолит», беззаботно прыгающих в партере.
Помню, как на заключительном концерте «Mortal» случилось стоять рядом с одной невероятно красивой девушкой. Про таких говорят избитое «красива, как луна», и по правде говоря, встречая создание, подобное ей, никаких других слов найти и не пытаешься. Честное слово, она могла бы быть родной сестрой или племянницей виновника торжества. Рослая, стройная, как ива, с кожей, напоминающей внутренность морской раковины. Волосы до середины спины, волевой профиль с характерным изгибом переносицы, целомудренное тяжелое веко набрасывает тень на большие глаза, правую мочку уха сжимает кафф. Во время анкора я только и делала, что смотрела на нее, а потом невольно прошла за ней в дамскую комнату, чтобы просто взглянуть, как она моет руки, достает салфетку из сумочки, поправляет макияж. Бывают люди, которые красивы настолько, что освободиться от наваждения нет никаких сил – начинаешь творить что-то совершенно непотребное, лишь бы продлить эту близость. Думается, что созерцание красоты примиряет со многими уродствами мира, и потому так необходимо человеку.
По дороге в Токио из Нагои чуть было не попали в переделку. Уехать домой после концерта бывает нелегко. После тайфуна в Шидзуоке случилась авария на железнодорожных путях, и мы около часа простояли в невообразимой толкучке на станции. А в этот раз и того хуже – все поезда, на которых действует "JR-pass", уже ушли, остались только два поезда Нодзоми. За Нодзоми мы обязаны платить, билет до Токио стоит около ста долларов, а у нас наличными даже и нет такой суммы в йенах, все лежит в отеле. Что делать, садимся на Нодзоми. Даже на таком скоростном поезде ехать до дома около двух часов, ужасно хочется спать, сил ни на что нет. Сидим, как дети молимся, чтобы не пришел контролер. И он – вернее, она – конечно же, появляется примерно через 15 минут после отправления. Прикидываемся идиотами и показываем свои буклетики. Женщина в форме вежливо улыбается и отчерчивает пальцем в перчатке строчку на английском, где черным по белому написано, что на Нодзоми пасс не действует.
- Давайте мы заплатим, – говорим мы, сдавшись. – Сколько с нас?
- Около ста долларов с одного человека, – сочувственно говорит женщина в форме.
В йенах наскребаем около 180 долларов.
- Давайте картой, – предлагаем мы.
- У меня нет мобильного терминала, – качает головой контролер. – Знаете-ка что, девушки, давайте вы просто в следующий раз будете внимательнее и не будете садиться на этот поезд. Всего доброго!
- Не бывает такого, – говорим мы друг другу уже после того, когда женщина уходит. – Где-то система дала сбой. Она даже точную сумму не стала называть в йенах, это не по уставу изначально.
В общей сложности я пропутешествовала по Японии около месяца. Была и в Кансае, и на Востоке, и ни разу со мной не приключилось ситуации, когда я могла бы сказать: "Со мной поступили плохо и несправедливо. Со мной были намеренно грубы, мне хотели навредить!". Но такое, конечно, было впервые.
В Сайтаме солнечно и ветрено. Высокое солнце делает тени узкими и короткими, смотреть на белый цвет и вовсе больно, а все равно все тело радуется этой яркости.
Передвигаемся на метро и милейшими местными электричками, а в них как всегда своя, особенная жизнь. Вернее, жизнь как раз обыкновенная, ничем не примечательная каждодневная рутина, но как бы в троекратном приближении и взятая в миниатюре. Вот усталые мать и отец везут куда-то детей ранним субботним утром. Отец занят с дочкой, она постарше и ведет себя спокойно, не капризничает. А мальчик лет двух с половиной сидит с мамой. Та пытается накормить его завтраком – огромным и толстым рисовым колобком в форме колбаски. Кроме жирного риса и нори там ничего нет, но ребенок жует не без удовольствия. Понадкусав колобок со всех сторон, мальчик бросает его на пол, рот и руки перепачканы. Рюкзачок матери оборудован всеми необходимыми инструментами для устранения этой аварии. В наличии пакет для мусора, влажные салфетки, сухие салфетки и мягкая западная булка – на замену колобку. Ребенок кусает булку пару раз и отталкивает. Мать прибирается, усаживает сына поудобнее. Тихонько вздыхает, окидывая взглядом свою семью.
А вот какие-то девчонки в коротеньких юбочках гогочут и называют себя на «орэ». Молодые парни с подкрашенными волосами перемигиваются в сторонке. У одного из них поблескивает крохотная сережка-гвоздик в левом ухе. Красивый мужчина лет семидесяти проверяет сообщения на стареньком телефоне, а покончив с этим делом, беспечно опускает аппарат в широкий карман плаща. У здешних мужчин страшно модно носить тренчи и плащи в стиле Боуи, особенно светлых оттенков – серые, молочные и цвета «camel».
В одном из прихрамовых парков готовятся к марафону. Народ сидит прямо на земле, подложив тоненькие квадратные коврики. Поднимаешь голову, а там небо, перекрещенное ветвями, а на ветвях...
И даже если понимаешь, что сами участники группы вряд ли прикладывают руку хотя бы к одному подарочному букету за концертный сезон, все-таки приятно на них взглянуть. Ну а чье-то эго по-прежнему так велико, что едва влезает на табличку))
На днях я изменила золотому правилу туриста: если что-то тебе действительно нравится, купи это сейчас. И вот мы снова в торговом центре Скай-три, с той только разницей, что нынче канун Рождества, и народу столько, что и под потолок взлететь вряд ли поможет - того и гляди окажется, что кому-то эта идея пришла в голову раньше, чем тебе. Погибая от кислородного голодания ищем вручную раскрашенные леденцы с карпами и журавлями. Попадаем в лабиринт Фавна. Находим выход. Начинаем сначала. Перед глазами уже желто-красные круги. А за окном благодать: народ веселится на катке, девушки в испуге хватаются за бедра парней, дети падают и радостно хохочут. Лед плохой, весь щербатый, засыпанный крошкой и снегом, но это никого не печалит.
Никко встречает нас сухим и здоровым горным воздухом. Вернее, он кажется нам сухим и здоровым – до тех пор, пока не зарядил монотонный декабрьский дождь и не превратил перелески в зловещего вида топи.
Любовь японцев к новострою и бесконечному обновлению, без сомнения, уходящая корнями в философию дзен-буддизма, настигла и этот храмовый комплекс. Всюду торчат строительные леса, а на них – отвратительного вида зеленая сетка. Везде что-то подтачивается и обновляется, народ сетует на неудачные кадры.
Пока поднимаемся наверх, слышим, как мальчик лет пяти учится правильно выговаривать "Токугава Иэясу". Несколько раз у него получается только "Иясу", и мама терпеливо поправляет его.
На свету все кажется теплым, почти летним. Дышать так привольно, так хорошо. В лесу попадаются совсем старые, полусгнившие деревья, которые никто не убирает. Прямо из сердцевины их стволов вырастают молодые побеги криптомерий.
В рёкане на источниках мы, конечно, отказываемся от "западного питания", но и в традиционный японский ужин вдруг прокрадывается клубника со сливками. В основном трапеза включает в себя рыбу, курицу, немного набэмоно и всевозможные соленья из корнеплодов, овощей и грибов. Некоторые блюда щедро сдобрены суровой горской соей, которую с таким патриотизмом рекламировал Ацуши. Считается, что горская еда очень полезна и повышает мужскую потенцию, поэтому в магазинчиках специалитетов народ просто ломится за банками с непонятными содержимым, покупают и на подарки, и для личного пользования))
А это наша комната в традиционном стиле, который немедленно был раскритикован С.: "Какие часы?! Какая спинка у сидения?! КАКОЙ ВАМ ЕЩЕ ОБОГРЕВАТЕЛЬ!" Все японисты со временем становятся склонны к человеконенавистничеству.
Завтрак, конечно, не обошелся без натто. Каждый попробовавший считает своим долгом поделиться впечатлениями, поделюсь ими и я. Я ела змей, крокодилов, черепах, воробьев, жареных жуков и гусениц, медуз, полуживых еще вьюнков, китайские столетние яйца, я поливала свои блинчики соусом из тухлой рыбы, а кимчи - настоем из тухлых же креветок. Я ела суп из собаки. Однажды в Камбодже мы с Мариной съели суп из кота. И все это было очень ничего. Но натто совершенно отвратительны. По консистенции они напоминают что-то сопливое и недопереваренное, а на вкус – выгребную яму.
Не смогли мы с Алисой пройти мимо магазина кимоно и юката. Купили себе по летнему наряду. Алисе очень идет голубая и жемчужно-серая гамма, а мои цвета – вот они.
Перед самым отъездом из рёкана к нам подошли познакомиться местные горские парни. Я вначале не прислушивалась к их разговорам, пока они толпились у дверей, и приняла их было за китайцев. Уж больно шумные, на лицо темные, гогочут на всю гостиницу. Плечистые рослые парни. Оказалось, они просто горцы)) Из местечка, что поближе к Нагано. Занимаются конькобежным спортом.
- А у нас в России очень любят Юдзуру Ханю, – говорю я одному особенно активно знакомящемуся парню.
- Это еще кто?
- Фигурист же! Олимпийский чемпион! Ваш Юдзуру Ханю!
- Ооо, так он фигури-и-ист, – презрительно тянут парни, грубовато посмеиваясь. – Мы таким не занимаемся. У нас серьезный спорт! Нужно быть очень сильными!
- Окей, ребята, – говорим мы. – Удачи вам на тренировках.
Пока мы метались по платформе в поисках нужного поезда до Камакуры, нас заприметил какой-то мужчина в невнятной форме служащего. Он специально вышел из своего поезда, чтобы подсказать нам нужную станцию для пересадки. Как оказалось после, станции с таким названием не существует))) Будда взирает на все это с полуулыбкой смирения, стебли лотоса прорезают чистое и ветреное небо.
За всю нашу поездку не было такой красивой погоды, такого ощущения света и чистоты.
И пока стоишь, пытаясь уловить первое дыхание нарождающейся жизни, над головой кружит пара ястребков. Их хищный клекот странно резонирует с умиротворенным пейзажем, ветер с моря разносит их голоса на целые мили.
Сад и павильоны Хаседера, наверное, – самый гармоничный храмовый комплекс из всех виденных мною. С. говорит, что многое здесь построено корейцами. Наверное, поэтому мне так близка стилистика и выбор декора. Очень напомнило горные храмы Пусана, и композиционно, и в плане атмосферы.
Поднялись, чтобы взглянуть на синегривого.
А вдоль лестницы на спуск растут нарциссы, совершенно не европейские. Чашечка цветка тонкая и маленькая, хрупкая даже на вид, а запах – густая молочная ваниль. Ничего подобного никогда не испытывала.
Каждый раз думаешь: не бывает такого. Но бывает.
Кажется, что рисунок деревьев и ветвей прекрасно-случаен, но и это плод кропотливой многолетней работы.
Почти миядзаковские персонажи)
А у подножия холма качается бамбук.
Зимние цвета в одежде природы и людей.
У японцев быстрое переключение. Буквально через 2–3 дня крисмас три отправились на фиг, и их заменили бамбуком и сосной. Всю неделю мы с Алисой наблюдали, как по городу развозили на грузовчиках аккуратно срезанные коленца, а рабочие, взобравшись на стремянки, украшали фасады банков, ресторанов, школ и храмов.
На одной из уютных камакурских улиц сталкиваемся с молодой девушкой. Та идет легким шагом, но все-таки чуть приволакивает ноги в угоду национальной привычке. Полы пальто треплет прохладный ветерок. Кажется, в этой стране одна прическа на всех – вымытые до скрипа волосы. Волосы девушки тоже кажутся какими-то необыкновенно рассыпчатыми и свежими, и вся она как бы источает ощущение чистоты. Кажется, что она только что вышла из бани и каким-то неведомым образом успела обсохнуть до последнего волоска на теле. Чудится ли, взаправду ли, до нас доносится травяной аромат ее шампуня. Но видимо, это правда скорее впечатление от всей ее фигуры, не запах, но впечатление.
В меховых уггах я по пляжу еще не гуляла. Недавним штормом на берег нанесло много всякого мусора, но вместе с ним и диковинки морского дна. Алиса нашла большую красивую раковину.
Нет ни одного похожего храма, но дзен-буддийские святилища – это всегда что-то особенное. Тишина, почерневшее от времени дерево и золото. До Kenchoji, например, в тот день вообще никто не дошел, кроме нас, хотя он недалеко от центра и внесен во все туристические путеводители.
Один вечер мы посвящаем "посудной улице" – Каппабаси-дори. Мне давно хотелось купить нам с мужем парные чашки. В понимании японцев, чашки-супруги должны подходить друг другу, но ни в коем случае не быть одинаковыми, и дело не только в размере. В конце концов мне удалось найти пару моей высокой и узкой белой чашечке (справа посередине). Мужу она тоже очень понравилась. Оказалось, что на внутренней стенке у нее есть заметный "дефект" – какая-то темно-коричневая точка, похожая на родимое пятно. У мужа на теле есть точно такая же родинка, и он это сразу заметил, а я даже не обратила внимания при покупке.
В метро недавно произошел забавный случай. В вагон ввалилась троица подвыпивших мужчин лет за 70, все седенькие, очень опрятно одетые, но на ногах едва держатся. Смеются без остановки, виснут друг на друге, тыкаются локтями под ребра. Мы с Алисой уступили им место, чтобы все трое сели на одну лавочку, а сами устроились напротив. Один из мужчин показывает нам большой палец и говорит: "Сэнк ю". Все ужасно довольны. Все-таки, пожилые люди в Японии самые общительные и свободные от многих самоограничений.
А вот дедулечки на нашей станции Ниппори, которым мы каждый вечер честно показываем свои "JR-pass", просто "презирают" нас. Каждый день там новый работник, и уровень наплевательского отношения у них идет по нарастающей. Если первый дедушка еще делал вид, что смотрит на наши буклетики, то последний встретил нас спиной и затылком, махнув рукой, мол, вы еще здесь?! проходим, проходим, не задерживаемся.
В метро видели мальчика в зеленой шубе. На плече у него дремало неземное создание – девушка лет 20 в рокерской косухе, очках в стиле Леннона и с небрежным пучком на макушке. Всю дорогу он обнимал ее и выписывал указательным пальцем восьмерки на ее тонкой ручке. Народ старательно отводил глаза.
А вот и зал финала. Сегодня Бак-Тик выступают в месте силы.
Темный и намоленный Ясукуни и небо над ним. Ночью Токио трясло, под островами шевелился чудовищный сом, и кажется, что облака тоже разметало вот таким вот причудливым рисунком.
Возле Будокана уже творится безумие, а мы на подкашивающихся ногах нарезаем круги вокруг императорского парка.
Коллекционируем почитаемые в Японии растения, изображенные на розетках тротуаров.
Цветы без запаха. Печальные камелии. Японцам очень нравится это сочетание, навевающее ощущение грусти и восхищения: такие прекрасные цветы, но как бы без души, без аромата. Поэтому имя "Цубаки" считается очень поэтичным.
Подпольная фотография. 15-ый ряд семнадцатитысячного Будокана. В такое тоже верится с трудом.
Стоим среди толп мужчин. Некоторые пришли в фуражках, у кого-то длинные крашеные волосы, а некоторые и вовсе похожи на якудза. Зажатые горячими телами движемся вглубь здания по какому-то тоннелю. А потом на город пала тьма.
-
-
29.03.2017 в 01:54Было невероятно здорово и очень важно совершить это путешествие вместе с тобой, впервые в моей жизни увидеть БТ в живую вместе с тобой, вместе почувствовать и радость, и боль. Ощутить силу главнокомандующего стихиями, проявляющуюся совершенно по-разному, этого главнокомандующего, ради которого и "зайцем" на Нодзоми поедешь, да куда угодно вообще полезешь, хоть на вершину Фудзи не в сезон восхождений.
Очень надеюсь, что впереди еще и правда много совместных путешествий.
Все японисты со временем становятся склонны к человеконенавистничеству.
Действительно, совсем уже неженками стали. Надо, чтобы в комнате было так же, как в коридоре! Вот Ацуши в таком родился, выжил и посмотрите, как хорош собой. Тот факт, что он соткан из туманов богами гор, оставим в стороне. Другие ведь тоже выживают.
а мои цвета – вот они
С тебя фото в юкате при полном параде!)
-
-
29.03.2017 в 01:54Было невероятно здорово и очень важно совершить это путешествие вместе с тобой, впервые в моей жизни увидеть БТ в живую вместе с тобой, вместе почувствовать и радость, и боль. Ощутить силу главнокомандующего стихиями, проявляющуюся совершенно по-разному, этого главнокомандующего, ради которого и "зайцем" на Нодзоми поедешь, да куда угодно вообще полезешь, хоть на вершину Фудзи не в сезон восхождений.
Очень надеюсь, что впереди еще и правда много совместных путешествий.
Все японисты со временем становятся склонны к человеконенавистничеству.
Действительно, совсем уже неженками стали. Надо, чтобы в комнате было так же, как в коридоре! Вот Ацуши в таком родился, выжил и посмотрите, как хорош собой. Тот факт, что он соткан из туманов богами гор, оставим в стороне. Другие ведь тоже выживают.
а мои цвета – вот они
С тебя фото в юкате при полном параде!)
-
-
29.03.2017 в 02:28Фотографии блюд разожгли мой аппетит
Узнаю твои фирменные цвета! Если правильно помню, у тебя и ао зай в тех же тонах, и кимоно в Киото ты выбирала тоже красное... (немного пофантазировала о том, какие цвета подошли бы мне, но опустим эту часть) Присоединяюсь к просьбе о фото в юкате
Про сам концерт будет следующая серия, да? Контролерша в поезде меня тоже удивила
И не знаю почему, но я обожаю такие фото с небом, исчерканным ветвями, и это правда творение рук человеческих? Выглядит настолько естественно, что просто поразительно!
-
-
29.03.2017 в 10:20Мы, конечно, лохи, надо было внимательнее читать расписание и заранее рассчитывать. Правда, в нашем случае это не помогло бы, слишком уж концерт поздно(( Вообще, сейчас Нодзоми становится все больше и больше, для Джр-пассников это нехорошо. Хикари вообще нам в этот раз не попался, так странно. Его тоже было немало, в прошлую поездку только на него попадали.
С тебя фото в юкате при полном параде!)
Мне еще надо заказать гэта и носки. Я такая умная, в Японии не купила полный комплект, теперь ходи, собирай. Думаю вот, успею ли увидеть сакуру в Москве, или улетим в Ташкент раньше. А. мне в прошлом году говорит - ну, в Ташкенте на сакуру посмотришь. Ага, прилетаем, там уже черешня на рынках лежит)))
Julie Alafiel,
Да, из-за того, что на Хонсю много растений, которые либо вообще не опадают, либо опадают медленно и незаметно, есть ощущение внесезонья. Ну и даже зимой что-то обязательно цветет.
Если правильно помню, у тебя и ао зай в тех же тонах, и кимоно в Киото ты выбирала тоже красное... (немного пофантазировала о том, какие цвета подошли бы мне, но опустим эту часть) Присоединяюсь к просьбе о фото в юкате
Да, всё так! Да, юката - в основном домашняя одежда, но прогуляться в ней тоже можно.
Про сам концерт будет следующая серия, да?
Про концерты уже было раньше в этом блоге)
Там не бывает соснового леса, например, чтобы свободно и просторно? А бамбуковый?
Бывают, конечно, более "просторные" леса, но и там подлесок есть, лучше с тропинки особо не сворачивать. Бамбуковый лес - да. Гуляла однажды в таком недалеко от Киото, но ты знаешь, на земле все равно много-много всего цепляющегося, да, туда можно залезть, но гулять, наверное, лучше все-таки по дорожкам.
и это правда творение рук человеческих?
За деревьями постоянно ухаживают, а ветви подравнивают, дают им расти в определенном направлении.
-
-
29.03.2017 в 11:08спасибо, солнышко, за эти впечатления и эмоции - УРА, дождались отчёт! =))) Реально, декабрь в марте пришёл - снежком всё присыпало и минус за окном. Х-))) Но у нас в Питере это часто случается %)
муррр, я очень рад, что столько позитивного было в той поездке ))
пользуясь случаем, хочу спросить - а что конкретно написано на табличках над цветами? Там, где не латиницей? Мне может пригодиться, напиши про все три, онэгаи-симас ^^
а язык цветов ты знаешь? Наверняка ведь, в букетах тоже что-то зашифровано... м? ))
До выхода главнокомандующего стихией остается около пяти часов.
ты так красиво о нём написала тут... ох...
Честное слово, она могла бы быть родной сестрой или племянницей виновника торжества
ааа, у меня также было, когда встретил парня - просто копию молодого Дэвида Гилмора. Х-))) И потом всю ночь, пока гуляли компанией, аж вздрагивал каждый раз, глядя на него. %))
А недавно в метро целых четыре остановки пялился на парня, слишком похожего на Инорана - это было какое-то наваждение %))
Каждый раз думаешь: не бывает такого. Но бывает.
рыыыбкиии ^____^ они такие, да ))
Почти миядзаковские персонажи)
ну, все знают, что Миядзаки-сан просто так ничего не выдумывет )))
А потом на город пала тьма.
кстати... теперь-то она рассеялась, надеюсь? )
-
-
29.03.2017 в 12:15Главное, не потеряй сознание!
пользуясь случаем, хочу спросить - а что конкретно написано на табличках над цветами? Там, где не латиницей? Мне может пригодиться, напиши про все три, онэгаи-симас ^^
Да там все стандартно. Уважаемые Луна Си, примите поздравления от.... А на табличке справа поздравление от известного репортера Норико Сёдзи. Она часто берет интервью у Иксов, например.
Я не думаю, что в таких вот букетах кто-то сильно запаривается символикой цветов)) Просто подбирают красивые сочетания, наверное, немного учитывают сезон и любимые цвета группы. Вот от старшего брата А-чан получил примечательный букет, очень нежный. Он как-то выделялся. Вернее, группа получила, а благодарил А-чан. Но это и понятно, человек сам выбирал для конкретных людей, которых знает, вложил свое чувство.
кстати... теперь-то она рассеялась, надеюсь? )
Тьма рассеется, когда ужасный март закончится) Очень тяжелый месяц, этакий ноябрь весной.
-
-
29.03.2017 в 12:23Хикари в расписании были, но правда как-то очень мало(
Ага, прилетаем, там уже черешня на рынках лежит)))
Ахахах зато это вкуснее) Сакура у нас, конечно, так поздно зацветает, что уже и май наступит, пока она, наконец, соберется. Тут-то и нужен полный комплект в виде юката и всего остального, чтобы красиво фоткаться)
Ну ничего, может, в следующий раз вообще удастся увидеть ее в живую в месте, где на нее и положено смотреть.
-
-
29.03.2017 в 12:36Даже тенденция прослеживается - чем длиннее пост, тем короче обморок - интересно же, что там! ))))
ага, то есть, никаких упоминаний о событии - только прязрявля? ))) Ну ок... %)
нашёл фотку, где Инорану букеты от остальных мемберов - вот тут точно цветы со значением ))) От Рюичи - белые лилии, от Шиньи - гортензии, ишь ))) такие мимими ^^
держись, милая, сил тебе - душевных и физических, да побольше. Пусть всё поскорее образуется, как надо )
-
-
29.03.2017 в 14:56Очень ярко, очень сочно. Что в фотогафиях, что в словах.
Про мартовских девушек - познавательно) Люблю теперь свой месяц рождения еще больше.
Спасибо
-
-
29.03.2017 в 16:07-
-
29.03.2017 в 16:45Как всегда было очень интересно прочесть. Увы совершенно нет времени как-то более развернуто откомментировать =(
-
-
29.03.2017 в 17:44-
-
29.03.2017 в 19:11Тут, конечно, как повезет) Сакура - дерево капризное, все эти карты цветения мало чем помогают, погода изменилась - и всё. Но было бы здорово.
Neptune Lonely,
От Шиньи, по-моему, самый красивый букет. Такой нежный.
PeythoN,
Не за что!
Да, отличный месяц! Только в плане погоды у нас в Москве он плохо переживаем
(-_о),
Спасибо) Конечно, да.
Almina,
Спасибо! Теперь буду мечтать в сторону поездки летом и весной. Конечно, летом жарковато, да и сезон дождей, но в этом есть своя прелесть.
kasumi_maboroshi,
На здоровье! Про сами концерты раньше было, в декабре как раз. Тут я не стала уже ничего подробно расписывать. Думаете поехать? Желаю удачи!
-
-
29.03.2017 в 19:41Было огромным удовольствием это прочесть
Эти небесные карпы прекрасны. Да и вообще все выловленные на фотографиях моменты. Особенно мне нравятся храмы в день тайфуна — они как будто лакированные.
"Kirameki..." звучала как музыка с бала бакемоно.
Как мне нравится это определение! *_*
Женщине-контролеру хочется сказать отдельное спасибо.
Со мной как-то раз произошел случай. читать дальше
-
-
30.03.2017 в 00:30Спасибо за чтение
Правда, "Кирамеки" была какая-то особенная, очень долгое вступление гитары и вокала. В Будокане было покороче, по-моему, но я уже не так хорошо помню( Надеюсь, этой дуэли гитары и голоса будет побольше на записи. Это нужно сохранить для потомков.
Вот уж да. А как стыдно было((
С ними вдруг что-то такое происходит в самые неожиданные моменты)) Душевность побеждает систему. У нас несколько раз так получалось в Киото, когда передвигались городскими автобусами, следующими в основном по маршрутам достопримечательностей. Мы сначала думали, что они для туристов, потому что там было просто валом китайцев, тайцев и вьетнамцев, но потом увидели и местных. Вообще, все оказалось даже наоборот, это нормальные человеческие автобусы для людей, но в сезон момидзи туристов было столько, что японцам некуда было деваться. Вечером от какого-нибудь Кинкакудзи было не уехать, очередь стояла чуть ли не в 100 м длиной, несчастные японцы шли пешком. И вот тогда водитель уже тоже выпускал и запускал всех как придется, лишь бы живым уехать.
Все думала, как они нас терпят всех у себя. Еще улыбаются. На несколько месяцев весной и осенью город превращается в свалку, а местные жители мучаются.
-
-
30.03.2017 в 06:23-
-
30.03.2017 в 09:21-
-
30.03.2017 в 10:44Душевность побеждает систему.
Это да. Одна сенсей рассказывала, как полицейский заплатил за проезд ее брата-балбеса, который без гроша, пьяный не мог доехать до дома. Хотя казалось бы, мог в участок забрать.
-
-
30.03.2017 в 11:23-
-
31.03.2017 в 21:23-
-
02.04.2017 в 14:36Во как. И так бывает. У нас бы точно забрали, еще бы потом и платить пришлось))
kasumi_maboroshi,
А что, Диры к нам едут? Я что-то не видела такой информации(
Бес Печали,
Спасибо! Я очень рада.
-
-
03.04.2017 в 17:16