Недавно Cayce, создатель портала This is NOT The Greatest Site, известный активист англоязычного фандома джей-рока, переводчик и журналист, представила вниманию читателей статью собственного авторства под названием «A Psychoanalysis of the Japanese Fangirl» (что примерно можно перевести как «Психологический портрет японской девушки-фанатки»). Статья довольно объемная и разделена автором на две части – «теоретическую», где Cayce рассматривает фундаментальные различия в психологии и культурном бэкграунде западных и японских поклонников рок-музыки, а также немного рассказывает о процессе зарождения японского рок-движения как такового, и «практическую», в которой представлена галерея психологических портретов типичных японских фан-гёрлз (очень в духе гоголевских «Мертвых душ», надо сказать).
Со статьей можно ознакомиться вот здесь: sites.google.com/site/lyricsyndrome/articles/fe...

А ниже я попытаюсь сформулировать те причины, по которым подобным текстам, на мой взгляд, следует задавать вполне определенные вопросы и подвергать их вдумчивой, последовательной критике, по возможности стараясь не попадать под очарование бойкого стиля автора и его довольно меткой иронии. Почему я считаю это важным? В первую очередь, потому что вышеназванная статья не только является типичным примером журналистского подхода к анализу социальных, культурных, исторических феноменов традиционных обществ Дальнего Востока, который широко распространен на Западе (особенно в США), но и содержит ряд приемов и фундаментальных идей, характерных для мира вполне себе научного, академического.
И прежде чем начать, мне хочется сказать вот что. Лично я испытываю большое уважение к Cayce как к организатору и активисту англоязычного фандома, ее заслуги перед западными поклонниками многих японских групп невозможно не оценить. Глупо отрицать также и тот факт, что она обладает большим опытом работы и общения с японцами, причем не только с поклонниками музыкальных групп, но и некоторыми артистами, вследствие чего ее размышления и наблюдения, как минимум, заслуживают внимания. Предисловие мое таково: не будемте обсуждать людей, станем же обсуждать идеи и поступки.
На мой взгляд, Cayce удалось весьма подробно и метко описать различия между тем типом поклонников, чье поведение мы в простонародье называем «адекватным» и типом людей, действия которых у большинства окружающих людей вызывают не только раздражение, но и физический дискомфорт разной степени тяжести, начиная от «неудобств» и заканчивая вполне реальными травмами, требующими врачебного осмотра. Однако цель всех этих описаний, градаций, взвешиваний и измерений свелась к чему-то, что навевает ассоциации со всякими неприятными –измами, поскольку все силы автора оказались брошены на попытку доказать одну простую вещь: носителями «адекватности» по большей части являются западные поклонники рок-музыки или японцы, слушающие западную музыку, а вместилищем пороков и всевозможных заблуждений – японские женщины, поддерживающие джей-рок и вижуал группы.
Тут, в первую очередь, надо сказать о методах этого мини-исследования, вернее, о причинах, по которым данную статью исследованием назвать никак нельзя. Чтобы сконструировать нечто, претендующее на анализ, необходимо оперировать определенным инструментарием и методологией, которые в обязательном порядке должны быть описаны автором. Любому журналисту, который не зря ест свой хлеб, это очевидно. Для примера можно взять работы Линор Горалик, которая живым и понятным языком пишет о субкультурах разных возрастных групп (См. статью: «Старое платье «королевы»: костюм девочки-лидера в позднесоветской подростковой среде»). Даже если статья написана «легко и ненавязчиво» и затрагивает разговорный дискурс, предполагает интервью, привлечение личного опыта, Горалик обязательно описывает методологию исследования. Сколько было информантов, что они собой представляют, в чем состояла суть вопросов, в какой форме они были заданы (письменной или устной) и т.д. Ничего этого в статье Cayce нет; ее работа зависла в странном положении между описанием сугубо личного опыта и претензией на последовательное журналистское исследование. По сути, в качестве доказательств нам предлагается набор историй, которые у рядового читателя вызывают вполне закономерные реакции – возмущение «неадекватным» поведением японок и приятное послевкусие от неозвученной похвалы (мы-то не они).
Например, чтобы доказать, что суть японского фанатства сводится исключительно к желанию физической близости к кумиру, приводится история о девушке, которая преследовала Масами Цучию на улице, затем прошла вслед за ним в мужской туалет, после чего выпрыгнула на него из-за угла с устрашающим возгласом и удалилась только после того, как артист настойчиво этого потребовал. Что мы можем узнать о японских поклонниках из этой истории? Да ничего, кроме того, что где-то в Токио живет девушка, одержимая личностью Цучии-сана и явно испытывающая определенные социально-психологические проблемы. Также совершенно не понятно, почему сталкерство описывается как типично японская черта, не присущая поклонникам из других стран. Честное слово, для чего каждому более или менее известному западному артисту вон те подкаченные парни в черном?
Много текста, нет картинокСобственно, ни один из личных примеров автора не может являться доказательством тех глобальных выводов, которые сделаны в статье, поскольку они не вписаны ни в какую систему. И личный опыт журналиста в этом случае ситуацию спасти вряд ли способен.
Вот два абстрактных примера:
1. Я родилась и выросла в Москве, каждый день я пользуюсь московским метро. Вчера я увидела в вагоне поезда абсолютно голую женщину, которая призывала убить Путина. А позавчера какая-то бабуля кричала о конце света. Воистину, я живу в городе сумасшедших.
2. Вместе с единомышленниками мы решили сделать исследование о поведении пассажиров московского метро. Мы составили опросные листы, выбрали станции, на которых опрашивали граждан, а также наблюдали за поведением пассажиров, провели ряд интервью. Всего в опросе участвовала 1000 человек, ниже приведены вопросы и статистика ответов с комментарием…
Второе может быть опубликовано в городской газете, первое годится только в качестве эмоционально-окрашенного поста в блоге.
Вторая вещь, которая задает тон статье и является основной причиной, по которой я пишу это, а не играю с котом или делаю кимчи, заключается в самом подходе к сравнению западных поклонников и японских. Метод этот господствовал в ориенталистике и африканистике веками, и, несмотря на все усилия таких выдающихся культурных антропологов, как Бронислав Малиновский, пустил столь глубокие корни, что выкорчевать их подчистую не представляется возможным. Перво-наперво за константу и абсолютное благо берутся западные ценности, которые принимают вид этакой универсальной линейки. Этой самой линейкой начинает измеряться все то, что они там, на той стороне планеты, успели наваять за последние тысячелетия. И удивительное дело, практически ни один из измеряемых параметров не дотягивает до золотого стандарта высокоразвитой европейской культуры. Кроме того, западным авторам бывает невероятно сложно смириться с мыслью, что те ценности, которые европейцы отстаивали на протяжении сотен лет, проливая кровь на поле битв десятка революций, могут не являться ценностью для восточных традиционных обществ. Это просто невозможно, каждый разумный человек на Земле должен хотеть одного и того же. В частности, например, японская женщина обязана хотеть и бороться ровно за то, за что боролась европейка и американка. А если она не хочет и не борется, то это свидетельствует лишь о ее неразвитости и забитости, подавленном, униженном положении, процветающем сексизме.
Cayce, описывая предпосылки к формированию типа «японкой фан-гёрл», боящейся своей сексуальности, приниженной мужчиной, отказавшейся от своих личных амбиций, оперирует, например, таким понятием, как «ямато надэсико», просто вырвав его из культурного контекста и описывая как пережиток неразвитого традиционного общества, этакий рудимент варварских времен. В качестве противовеса преподносится западная поклонница в вакууме, свободная от такой кабалы и потому более креативная, четко осознающая свою индивидуальность, причем выводы делаются в основном из описаний поведенческих паттернов в очень специфических ситуациях.
Например, из того факта, что японки танцуют на концертах синхронно и «более зажато» по сравнению с западными слушателями, делается вывод о том, что они жертвы сексуальных комплексов и в принципе культуры сексизма, процветающей в Японии. Кроме того, в силу своего культурного бэкграунда, японки неспособны к творческой деятельности, они не хотят встать вровень со своими кумирами, а довольствуются лишь поклонением (а должны, должны хотеть и пытаться). Далее следует вывод о том, что поведение, демонстрируемое японками (поведение последователей культа) говорит о неспособности японских женщин анализировать творчество своих кумиров. Проще говоря, они не понимают музыку, которую слушают, она для них совершенно не важна, в то время как западных поклонниц заботят идеи и смыслы, а не личность «идола».
Из того факта, что японки придумывают нелепые, на взгляд автора, прозвища своим кумирам (Атсун, Атсуван об Ацуши Сакураи, например), делается вывод о том, что единственная мечта японок – ощущать физическую близость к кумиру, а подобные фамильярности – имитация этой близости. (Здесь и не только здесь, конечно, возникает вопрос, неужели из всех народов мира этим грешат только в Японии, и наш родной русский язык настолько беден суффиксально, что до сих пор не породил «Ацушеньку» и «Цуню»).
Большое внимание уделено описанию агрессии японок на концертах (в том числе и физической), однако не делается важной оговорки: речь идет о стендинг-шоу, которые проходят в небольших залах, куда набивается столько народу, что и в случае идеального поведения аудитории возможны травмы. При этом истории из жизни автора, приведенные в статье, скорее вызывают вопросы, нежели доказывают «неадекватность» японок.
В частности, рассказана история о том, как автору просто наскучило ждать своей очереди за билетом (в очереди фанатов), и она попыталась взять свой билет прежде японки, которая уже заплатила за свой и в этот момент выбирала конверт. В качестве причин такого поведения названо желание выпить пива и тот факт, что номер билета для автора был неважен. Результат: физическая агрессия со стороны японки.
Сомневаюсь, что такие примеры могут служить доказательством хоть чего-то, кроме того, что порой следует обдумывать последствия своих поступков. Также сомневаюсь, что в Европе или США подобное поведение в очереди фанатов за билетами вызвало бы возгласы одобрения.
А вот впечатления японца о поведении западной аудитории на концерте западной же рок-группы (не из статьи Cayce):
«Посещение концертов западных групп может быть поистине опасным делом…Западные люди очень недисциплинированы, в зале царит разброд и шатание, хуже того – их поведение абсолютно непредсказуемо. Нет негласных координаторов, которые задавали бы ритм движений или заводили крики «анкор». Никогда не поймешь, что придет в голову твоим соседям, вдруг ни с того ни с сего они начинают прыгать на вполне спокойной песне, кричать, а на быстрых песнях – так просто опасно. Кто-то стоит на месте, кто-то раскачивается и обнимает рядом стоящих, кто-то танцует, топая ногами. Иногда нарочно устраивается «свалка», что кажется им веселым, но на самом деле просто опасно для жизни».
Как видно, универсальная линейка все еще не работает.
Надо сказать, что неоправданно огромными причинно-следственными прыжками и практически полным отсутствием анализа контекста грешат очень многие западные авторы, описывающие культурные феномены в рамках восточных и африканских обществ (особенно, если дело касается чего-то, что белый человек хочет подвергнуть критике и остракизму). Присутствующий же в статье конструктив, как я уже сказала выше, служит цели, которая далека от того, чтобы называться хм…этичной?
Совершенно очевидно, что в любой группе страстных поклонников чего бы то ни было (да и вообще в любой группе людей, объединенных какой-то идеей или увлечением), всегда наблюдается поведение, которое вызывает психологический и/или физический дискомфорт и у окружающих (у тех, кто не причисляет себя к этой группе), и у членов самой этой группы. В противном случае мы давно жили бы в мире розовых пони, а все психотерапевты мира разом лишились бы работы. Эта непреложная истина благополучно и очень удобно забыта, вследствие чего западные поклонники «в массе своей» получили полную индульгенцию, а японские «в массе своей» – обвинения по десяти пунктам морального кодекса. Вместо попытки разобраться в причинах и предпосылках «неадекватного» поведения в среде поклонников (поп)-рок-музыки вообще, нам предлагаются довольно-таки непоследовательные рассуждения о том, почему именно Япония породила феномен сумасшедшей, агрессивной, сексуально закомплексованной, одержимой телом кумира поклонницы, неспособной к анализу и пониманию музыки, которая, кстати говоря, для нее-то и написана.
Далее я приведу некоторые выдержки из статьи со своим небольшим комментарием.

«The only people who had money and resources were American soldiers – and this is why Japanese people who grew up during the Occupation Period developed such a strange inferiority complex towards the USA, and a fascination with American culture, including American rock-n-roll».

К сожалению, к счастью ли, но все намного сложнее. Речь идет о многоуровневых социально-культурно-экономических процессах, которые связаны и с телесными комплексами японцев, и с расовыми вопросами, и с вопросами политическими, технологическими, философскими. Японскому народу одновременно пришлось каким-то образом учиться жить с тем фактом, что они проиграли, а их император опозорен, при этом вырабатывая новую идею, новый смысл жизни – догнать и перегнать Запад в техническом и экономическом плане, составить ему достойную конкуренцию. Это подразумевало подражание и копирование многих культурных и социальных паттернов, поскольку любая учеба начинается с обезьянничания. Но объяснять восхищение японцев американской культурой лишь тем, что американцы жили в достатке и пользовались определенными благами цивилизации, все же не стоит. Дело в том, что японцы привыкли быть бедными. Почти 2 тысячи лет они ели неочищенный рис, а их знать жила в картонных домах и ела очищенный рис. При этом, японцы начала XX в. – народ идеологически сплоченный и не без гордости, как не трудно заметить. Понадобилось гораздо большее, чем деньги и красивые американские шмотки, чтобы запустить культурные процессы, о которых говорит Cayce.

«And yet, I've noticed that in Japan, a lot of fangirls basically only listen to a single band, or a very few related bands. A lot of Buck-Tick fans basically only listen to Buck-Tick, yet none of the fans of this type think that's strange or limiting. This single-band phenomenon is common to the point of being mainstream».

В общем-то, это средняя температура по больнице. Если открыть рядовой твиттер БТ-фанатки, там будет примерно такой же набор рилейтед бэндс, как и у нас. Не намного меньше. Я – представитель западной культуры, но я не музыкальный журналист и не буду писать-говорить-читать сразу о 10–20 группах, хотя могу иметь их в своем плеере. И на концерты 10 групп я тоже вряд ли буду ходить – по разным причинам, в том числе и финансовым.

Сравнивая западных и японских поклонниц: «The creative woman constructing her identity through subculture who sexually objectifies her favorite male rock star is basically saying, “I want you so much, I want to become you.” Her ultimate goal is to seduce the object of her desire by remaking herself as his equal, a female mirror image of him. Even more than his sexual interest, what she longs for is his respect. Like, “See, I'm just as good as you. I'm you!” That's feminist, because that's the goal towards which feminism aspires: total equality of the sexes».

Разумеется, как раз об этом думали девушки, бросавшие бюстгальтеры в Роберта Планта: «Я хочу быть как ты! Смотри, ты топлесс, и я тоже!». Удивительно, как легко и просто отрицается и забывается целый культурный пласт западной рок-сцены. Все эти воющие, плачущие девушки, надрывно кричащие «По-о-о-ол! Я люблю тебя!», ломающие стулья, осаждающие отели, крадущие носки Джимми Пэйджа. Что ж, наверное, все они просто мечтали быть следующим Дэвидом Боуи.

«On the other hand, in a lot of ways, fangirl culture keeps Japanese bands from achieving wider recognition. Surely it's partly because fangirls are such reliable money-makers that Japanese management companies don't think it's worth it to try and attract international popularity. English is scary, and foreigners are scary – why bother with scary stuff like that when you can sell band-member-endorsed cat t-shirts to a bunch of comfortably familiar Japanese ladies instead?»

Собственно, наиболее правдоподобные мысли высказаны как раз в последних предложениях. Дело вовсе не в том, что японские фанатки «не пускают» группы за границу, так преданно и удобно кормя их на родных хлебах, а в том, что на этом вашем Диком Западе ни черта не понятно, у вас все страшные, ленивые и не знают японского. С вами трудно работать, потому что если ваш рабочий день длится до 6, то вы уходите домой в 6, чего в Японии никому просто не придет в голову сделать. Все эти мысли и ситуации хорошо описаны в интервью Сугизо и Дир эн Грей. Во-первых, решение поехать в Европу исходило исключительно от самых музыкантов, даже не от менеджмента (потому что менеджмент реально оценивает ситуацию и как раз очень четко понимает, что прибыли от такой поездки не будет, а вот геморрой – еще какой). Во-вторых, как показывает практика, даже японские группы, которые готовы ориентироваться на Запад и учитывать интересы иностранных поклонников, вряд ли могут рассчитывать на мировое господство или даже просто на большую известность за границей – в силу разных причин. Довольно странно обвинять преданных поклонниц в том, что из-за них группа не хочет «развиваться» и выезжать из страны. Зачастую музыкантам это просто не интересно, не выгодно и не пророчит никаких перспектив. Да, Дир эн Грей готовы ради идеи трястись в автобусе по дорогам Белоруссии, и это их личное желание и личный подвиг, потому что они возвращаются из таких поездок нищими. Но если японские поклонницы перестанут покупать футболки с Куруми, Бак-Тик в Белоруссию не поедут. Они просто станут выступать в меньших залах, затем, если доходы и количество поклонников уменьшатся, в еще меньших, а после – просто прекратят свое существование.

«When I suggest that to call Mr. Sakurai “Acchan” at this point in his life is a stupid affectation, Buck-Tick fangirls often get unreasonably angry at me – and that's so telling, isn't it? What's it to them if I think “Acchan” is a stupid nickname? Why should they care about my opinion? Yet they do care, which suggests to me that some small part of them is secretly embarrassed about it».

Во-первых, это очень плохой пример, поскольку «А-чан» – это нечто вроде псевдонима, а не «глупое» прозвище, придуманное фанатами. А-чаном его называют и согруппники, и знакомые. Во-вторых, не понятно, откуда берется уверенность, что японцы должны радоваться осуждению иностранца их привычек.

«Japanese fangirls love to obsess over the tiniest details of their favorite band members' appearance. Did he cut his hair four centimeters? The fangirls will angrily declare that they hate his new haircut. Did he wear a white vest over a black shirt, as Mr. Sakurai did for the encore of At the Night Side 2012? The fangirls will giggle hysterically and call him a panda. Did he paint his nails? Did he get new shoes? Has he gained or lost weight?
Though these fangirls do not treat their idols as fellow humans, at the same time, they marvel at anything the idol does that shows signs of humanity.
They bitch so much that I have to conclude they do it because they like it…probably because, like the attention-seeking behavior above, criticizing their idol makes them feel powerful».

Можно открыть любой русский, испанский, английский блог, и там будут тонны описаний того, насколько см увеличился левый бицепс Камбербетча с прошлой недели. Это совершенно типичное поведение определенной категории девушек-поклонниц в любом уголке земного шара.

«They also can't shut up about the muscles and the body hair, but much of the time, their response is disgust rather than admiration».

А вот это откровенная неправда. Японок по определению не могут смущать волосы на теле, поскольку это норма для их культуры. Напротив, многих удивило, когда Ацуши решил убрать часть волос, потому что как раз вот это довольно странно, хотя и может показаться современным девушкам привлекательным.

О японках, которые все поголовно сексуально неразвиты и инфантильны: «The preference for slim, hairless androgyny typical in fangirls, and the extreme excitement over mild partial nudity, are more characteristic of teenagers than adults».

Вот оно, универсальное западное мерило. Действительно, в контексте западной культуры подобные интересы могут быть восприняты как подростковые. Для японцев это опять же норма, потому что так уж вышло, что многие японские мужчины, на западный взгляд, субтильны, андрогинны и у них плохо растет борода. В Японии любовь к таким мужчинам не может считаться признаком инфантильности. Сюрприз: там их большинство.

О японках, одержимых телом кумира: «And yet...what would the fangirls do if they actually did meet their idol? What would they say to him, beyond “I'm your biggest fan”? That's the trouble with identity erasure – people who've erased their identities don't make for interesting company. If you want to hold the guy's attention, you need something real to say».

Практически любой поклонник при встрече с кумиром просто каменеет и говорит вот такие фразы, поскольку находится в состоянии сильного эмоционального возбуждения. Вряд ли на Западе найдется страстный поклонник Имаи, который при встрече с гитаристом выдал бы что-то вроде: «Хей, Имаи-сан, как вы добились такого классного эффекта дисторшн в «Бой септем»?»
Черт подери, я наблюдаю подобный лепет на международных научных конференциях, когда студенты вдруг встречают автора, на трудах которого они буквально выросли. И не вижу в этом ничего преступного.

Снова о сексуально закрепощенных японках: «If sex didn't make them nervous, why would so many of them have expressed such unease with Mr. Sakurai's thigh display on the Atom Miraiha hall tour? Fan comments on this incident ranged from slut-shaming (“if he had a decent wife she'd never allow him to display his thighs like that”) to homophobic (“those garters make him look gay”) to the simple “it makes me uncomfortable”… all about nothing but a pair of legs (and let's be real here, they're the sort of legs most people consider nice to look at)».

Я, честно говоря, не понимаю, откуда взялось подобное, потому что мы с автором, очевидно, присутствовали на одних и тех же концертах, а потом читали один и тот же Интернет. И это был полный восторг, восхищение, крики, визги, никакого возмущения и слат-шейминга не было и в помине. И уж тем более обвинений в «гействе». Не могу уразуметь, зачем чисто западные реакции приписывать японкам. Гомофобия среди японских поклонниц джей-рока? Черт, да вижуал-группы должны были давно разориться, а рядовым японским гражданам пора начать ездить в метро с закрытыми глазами, потому что все вагоны обклеены Гактом.
На этом я, пожалуй, закончу. В заключение хочу сказать: единственная цель этого неоправданно длинного текста – показать, что поднятый вопрос гораздо глубже и неоднозначнее, чем это может выглядеть, а скоропалительные выводы чреваты возникновением обманчивого, но такого приятного чувства превосходства…