Совсем скоро аварии на Фукусиме-1 исполнится три года, причём в самом что ни на есть нехорошем смысле, ибо она началась, но не закончилась. Авария продолжается, просто все мы подустали о ней читать, большинству интересующихся эта тема уже набила оскомину. Что говорить, если даже сами японцы предпочитают помалкивать и не проявлять видимого беспокойства. Тем временем утечки радиоактивных веществ продолжаются, отравляются грунтовые воды, море, почва. Этого как бы никто особо не скрывает, но и решать проблему что-то тоже не торопятся. Такое поведение властей страны, которая исконно так трясётся над природными богатствами и очень даже хорошо понимает, что с подводной лодки никуда не деться, мягко говоря, удивляет. Но сегодня я бы хотела поговорить не о политических преступлениях японской верхушки (а это именно преступление), а о пострадавших.
НеприятноеЧерез несколько месяцев после цунами мой лучший друг прилетел в Японию, чтобы поработать с волонтёрами. Я уже писала здесь об этих людях, очень примечательная троица японцев за пятьдесят: художник, парикмахер и буддийский монах, спустя полвека жизни осознавших, что ничерта-то они не видели, кроме родной провинции, и обнаружившие в себе желание помогать. Тогда они все отправились в префектуру Иватэ. Про неё мало писали, а на деле там смыло несколько городов, были чудовищные разрушения, тысячи пострадавших, оказавшихся без жилья. Тогда-то мой друг и увидел своими глазами японскую любовь к малой родине в действии. К слову, финансировали пострадавших не очень хорошо, чёрт знает почему. Деньги у Японии были, к тому же в то время очень многие страны откликнулись и помогали чем могли, и людьми, и вещами, и деньгами. Но основная причина того, что люди месяцами жили в бараках без нормальной еды и возможности провести гигиенические процедуры, всё-таки заключалась в том, что они НЕ ХОТЕЛИ переезжать и оставлять те руины, в которые превратились их дома. Несмотря на уговоры и здравые аргументы, люди упорно сидели на местах и повторяли одно и то же: мы не можем уехать, здесь наш дом, даже если будут повторные толчки, мы готовы остаться здесь и умереть, нам некуда идти.
Это желание, вернее душевная необходимость, непоколебимая, неискоренимая необходимость умереть на родине, вообще говоря, характерна не только для японцев, а для многих народов Азии, но в Японии она сочетается с поистине удивительными для нас поступками. Порой чудовищно глупыми на наш западный взгляд. Известный нам Ацуши Сакурай, устав от мытарств и нечеловеческой боли, умирая от перитонита, вместо того, чтобы попробовать прооперироваться где поближе, велел везти себя в Нарита, на родную землю, боясь, что смерть настигнет его где-то на чужбине. Это не потому, что он один такой идиотический романтик и ему надоело жить. Для его соотечественников подобные истории вполне понятны, хоть и плохо конвертируемы в слова.
В данный момент тысячи японцев занимаются очень долгим, мучительным самоубийством и не только по вине правительства, хотя я ещё раз повторюсь, то, что делают власти - просто преступление, причём не только против собственного народа.
Наверняка многие уже видели эти фотографии. Это гордые огородники с овощами-уродцами, жертвами радиации. После волны интернет-удивления раздались слабые голоски о том, что это обычные овощи, просто так получилось. Разумеется, в Чернобыле и в Брянской области такие овощи тоже сами получаются, случайно. И люди от лучевой болезни в Японии тоже умирают по странному стечению обстоятельств.
Остальное при желании можно нагуглить. Я могу понять вот этих стариков, которые ни за что не хотят покидать родные земли, безбоязненно собирающих смертельный урожай. Но вот этот гордый пацан с чем-то клубнеподобным, получившим дозу...Я не могу для себя это объяснить, даже спустя годы Востока и азиатов в моей жизни. Не могу и всё. Японцы не знают, что радиация убивает? Мальчику не рассказывали в школе про Хиросиму? Едва ли. Кому, как не им знать, что такое смерть от атома. И тем не менее люди живут на заражённой земле, а правительство позволяет им жить, вернее, умирать.